Часть 2
Глава 5
 

СЛУЧАЙ НА УЛИЦЕ

   Они торопливо шли по узким пыльным улицам, мимо торговых подвалов, табачных лавочек, мастерских кустарей. Путь лежал к заброшенным складам, что находились на берегу Нижней Волги.
   От жары накалилась земля. Духота усилилась, словно перед грозой.
   Хуже всех чувствовал себя Генка. Его распарило, с лица лил пот. Несколько раз он говорил, что незачем так спешить, но сразу же умолкал под градом презрительных замечаний товарищей.
   Больше всего донимал его Каланча. Каланча был уверен: теперь кладку печи поручат ему.
   - Хорошо бы сообразить арбузика – все веселее, да и пить хотца, - выразительно подмигнул Вася в сторону базарчика.
   - Поймают тебя, Каланча, и отлупят как следует! – одернул его Колька.
   - Не отлупят, - беззаботно ответил Вася, но на базар все-таки не свернул.
   …Друзья прошли половину пути, когда подул западный ветер, предвестник дождя. Туча закрыла солнце, и хлынул ливень. Ребята спрятались под аркой.
   Каланча сказал, что запад правильно прозвали гнилым углом, - всегда ветер с этой стороны приносит дождь. Колька рассказал о названиях других ветров.
   Северный ветер назывался верховым, южный – самый сердитый, упрямый и продолжительный – моряна, западный – горный, а восточный – сарайчик.
   Наташа рассмеялась.
   - Вот так придумал – сарайчик-зайчик.
   - Ничего смешного, - насупил брови Колька.
   Генка, подставляя под дождь босую ногу, глубокомысленно заметил:
   - Коля, не обижайся на нее: девчонки все такие.
   - Ну, ты, не очень-то, не заговаривайся, - одернула его Наташа.
   - Ну вас, завели волынку, - процедил Каланча. Он был недоволен, что в их экспедицию попали Наташа и Генка. Зачем девчонку брать – одни крики и слезы и не выругаешься. Генку же после истории с печкой он считал совсем никчемным человеком.
   Дождь прекратился неожиданно. Облака спрятались за рекой, и опять небом овладело солнце. На углу Никольской и Моховой случилось несчастье: Наташа порезала об осколок бутылки ногу. Девочка присела на панель, зажала рукой порез. Слезы выступили у нее на глазах.
   Колька перевязал ногу платком. Платок сразу же намок от крови.
   Каланча предложил рану засыпать песком и набрал горсть дорожной пыли.
   Колька молча оттолкнул его.
   Каланча сел на камень и недовольно поплевывал.
   - Зря ты их взял с собой, - громко сказал он Кольке, имея в виду Наташу и Генку, - застрянем теперь. Один груз и только.
   Колька не обратил внимания на его слова.
   Но они очень затронули Наташу. Она встала, сделала несколько шагов. Нет, идти она не могла.
   Каланче все это надоело. «Из-за чего терять время? Подумаешь, девчонка ногу порезала!»
   - Колька, слышь, - сказал он, - оставь ее тут с Генкой, а сами потопали!
   Наташа побледнела. Колька, глядя на нее, отрицательно покачал головой.
   Генка показал Каланче язык.
   - Тоже мне нашелся, хитрый какой. Почему это я должен оставаться, а не ты?
   - Так мы до ночи не дойдем, - горячился Каланча, - не идешь? Прощевайте!
   - Что ж, иди, иди, - сказал Колька. – Только какой же ты после этого товарищ?
   Лицо у Каланчи стало совсем злым:
   - Потише, ты!..
   Колька мучительно искал выхода из положения.
   В эту минуту из переулка, подрагивая на железных шинах, выехал нарядный фаэтон. Тучный кучер в высокой черной шляпе, натянув вожжи, сдерживал горячего рысака. Это был Антон Прокопьев – один из четырех извозчиков, служивших у Владькиного отца. Прокопьев хорошо знал семью Кольки и благоволил к мальчику.
   - Дядя Антон! – обрадовано окликнул его Колька и подбежал к извозчику. – Довезите Наташу в Заречье. Вам ведь туда по пути. Пожалуйста! Она ногу порезала.
   Кучер придержал лошадь и пожевал губами, почесывая черную в колечках бороду: он был не прочь выручить из беды девочку, но боялся попасться на глаза хозяину.
   Заметив колебания Прокопьева, Колька с жаром заговорил:
   - Я вас очень прошу, дядя Антон. Нам же за кирпичами для школы. Знаете, для той, что открывается в доме Федорова?
   - Ну что ж, пущай садится!
   Генка и Каланча дружно кинулись к экипажу.
   - Но, но, куда? Ишь ты? Только одну, - поднял руку извозчик. – Садись, барышня, довезу.
   Наташа уселась на ковровое сиденье. Колька и Генка прицепились сзади. А сбоку, поглядывая завистливыми глазами на товарищей, трусил Каланча. Если бы не Генка, то он, Вася, был бы на задке рядом с Колькой.
   Генка строил Васе гримасы. Каланча грозил счастливчику кулаком.
   Экипаж двигался медленно. У пивной, на окне которой был нарисован гном в шутовском колпаке, тянущий из кружки пиво, Прокопьев остановил лошадь. Он приятельски посмотрел на гнома, подобрал свой кафтан, слез с козел и, привязав рысака к дереву, сказал:
   - Пойду, кружечку выпью. Лошадь не трогайте.
   Колька и Генка из предосторожности не расставались со своими местами. Каланча со скучающим видом покрутился возле них и, убедившись, что ему не провести удачливых товарищей, отошел к дверям. Мимо них вниз, в Заречье, прогарцевали двое кавалеристов. Ребята позавидовали: вот бы им так!
   В ту же минуту случилось нечто ужасное.
                                                                         
 
Часть 2
Глава 6
 

НА КРАЮ ГИБЕЛИ

   Из открытых дверей пивной выскочила ошалевшая кошка с привязанной к хвосту консервной банкой, которая гремела при каждом движении. Какой-то хулиган в пивной решил «развлечься».
   Кошка бросилась под ноги жеребцу.
   Конь в испуге вздыбился, попятился и, закусив удила, помчался по улице.
   От сильного толчка Наташа едва не вылетела из экипажа. С трудом удержались на своих местах и Колька с Генкой.
   Экипаж бросало во все стороны. Вожжи замотались в колесо, лопнули, и концы их трепались по дороге.
   Прохожие в страхе наблюдали за этой скачкой. Кое-кто пытался остановить лошадь, но опасаясь быть раздавленным, отскакивал с дороги. На перекрестке двух улиц под фаэтон едва не попал маленький мальчик.
   Крики людей еще больше напугали лошадь.
   Наташа, бледная и беспомощная, забыла о Кольке и Генке, уцепившихся за задок, о Каланче, бежавшим за экипажем.
   По сторонам мелькали дома, деревья, машущие руками люди. Колька и Генка при каждом толчке едва удерживались на задке.
   Генка несколько раз хотел прокричать что-то Колке, но язык у него прилип к гортани.
   - Колька, - наконец выкрикнул он. – Ты слышишь?
   Но Колька в грохоте колес не мог расслышать Генку. В первые секунды он даже не испугался. Лишь когда увидел искаженные ужасом лица прохожих, как-то сразу понял всю сложность и опасность положения. Сердце его охватил холод.
   Вдруг он вспомнил: в конце улицы, через несколько кварталов, - глубокие окопы, вырытые во время обороны города. Если только не остановить экипаж, они все погибли. Выход один – завернуть в один из переулков, которые спускались в реку.
   Когда экипаж, пересекая поперечную улицу, немного затормозил ход, утопая колесами в песке, Генка спрыгнул.
   Перекувырнувшись несколько раз и наглотавшись пыли, он с трудом поднялся на ноги, оглушенный и помятый. А Колька полез через кожаный верх коляски к Наташе, рискуя сорваться.
   Ветер свистел у него в ушах, кровоточила правая щека. Колька перевалился всем телом к Наташе на сиденье.
   - Наташа! Не бой…
   Слова застряли у него в горле: вожжи были недосягаемы. Проскочили еще один переулок. «Остался последний, - промелькнуло в Колькином сознании, - а там окопы и – смерть». Он закрыл глаза и, когда усилием воли заставил себя открыть их, увидел: с правой стороны экипаж обгонял один из кавалеристов. Всадник схватил под уздцы рысака и резким движением повернул фаэтон в последний переулок.
   Экипаж до половины въехал в воду и остановился. Взмыленная лошадь дышала шумно и хрипло.
   Обругав ребят, кавалерист уехал, а они, окруженные толпой, озирались вокруг.
   Прибежал Антон Прокопьев. Кучер дышал, как загнанный рысак, руки у него дрожали.
   - Ну и ну, - только и смог сказать он, ощупывая коня.
   Понемногу все разошлись. Уехал Прокопьев. Дети сидели на обочине дороги. Но вот они поднялись и, обсуждая события дня, тронулись дальше.
                                                                        
Часть 2
Глава 7
 

ЗАБРОШЕННЫЙ СКЛАД

   Вскоре Колька указал на длинный приземистый склад, расположенный на берегу Волги.
   От склада пахло сыростью. Одна стена его осела почти в самую воду. Маленькие окна, выглядывавшие из-под крыши, были зарешечены толстым круглым железом.
   Каланча процедил:
   - Не хуже тюрьмы!
   Ребята направились к открытому входу. Поминутно оглядываясь, они с чувством страха, смешанного с любопытством, вошли в помещение.
   В полумраке, среди хлама они увидели покрытые толстым слоем пыли маховик, коленчатый вал, согнутый гребной винт, разбитые нефтяные насосы, сгнившие судовые снасти. В углу высился полуразрушенный моторный баркас. Рядом – паровые трубы с остатками асбеста, пароходный котел, который, когда Колька стукнул по нему железным прутом, так сердито загудел, что ребята невольно вздрогнули.
   - Где же кирпичи? – нетерпеливо спросила Наташа, опасливо прислушиваясь к утихавшему гулу.
   - Подожди, дай разобраться! – ответил Колька, вглядываясь в полумрак. – Идемте!
   Ребята полезли через гору разбитых  бочек. С противным писком выскочила крыса, задев босого Генку. Тот подскочил, но при виде презрительной усмешки Каланчи, пробормотал:
   - Тоже лезут под ноги.
   Колька, показывая на огромный маховик, стоявший за опрокинутыми набок большими весами, сказал:
   - Вон там!
   Колька, за ним Каланча полезли дальше, Наташа с Генкой остались их ожидать.
   Наташа, посматривая себе под ноги, - она боялась крыс, - торопила:
   - Ну, что, где кирпичи! Скорее вы там!
   - Нет ничего, - отозвался Колька.
   - Ищите лучше! – командовал Генка.
   - А ну, не орите, - прервал их Каланча, - тише, слышите?
   Все повернулись к выходу. Преодолевая сопротивление ржавых визгливых петель,  кто-то затворял дверь.
   - Эй, кто там? – закричал Колька.
   Ему не ответили. Дверь закрывалась.
   Колька и Каланча торопливо полезли через весы.
   Все кинулись к дверям.
                                                                                        

Часть 2
Глава 8

 

В ЗАПАДНЕ

   Дверь оказалась запертой. Все попытки отворить ее ни к чему не привели. На крики ребят никто не отвечал.
   Колька, вытирая пыльный лоб, уселся на какой-то разбитый двигатель. Наташа с Генкой последовали его примеру.
   Каланча рыскал глазами по помещению в поисках другого выхода.
   Так прошло несколько минут  настороженного и томительного молчания, показавшегося друзьям целой вечностью.
   - Не надо бояться, - сказал Колька и, поднявшись, подошел к щели, через которую вонзались в темноту сарая лучи заходящего солнца. К Кольке приблизился Каланча.
   - Через эту щель ничего не увидишь, - сказал он. - Кто бы мог нас так облапошить?
   За дверью прозвучал смешок. Мальчишеский тонкий голос запел:
   Строители - грабители,
   Строители - грабители!
   Колька постучал кулаком в стенку.
   - Владька, это ты? Слышь, открой. Перестань баловаться.
   Сын владельца экипажей умолк.
   - Ты чего, сыч, не открываешь? - затряс дверь Каланча. - Открой, говорят, живо!
   - И не подумаю. Так вам и надо. Будете знать, как по чужим сараям шарить.
   - А он что, твой? - завопил Генка. Хозяин какой!
   - А хотя бы и мой, ширмачи несчастные!
   - Вот противный, - сказала Наташа, - склад-то ничей, и не очень-то ругайся, индюк надутый!
   - От таких слышу, - отозвался Владька.
   Каланча в бессильной ярости запустил куском железа в дверь.
   Владька убежал. Колька предложил обследовать помещение. Он поднял железный прут и сказал:
   - Если кто увидит в стене или крыше гнилую доску или дырку, пусть зовет всех.
   Друзья приступили к поискам.
   Каланча залез на котел и стал пробираться к окну. От края котла до оконной рамы было всего пол-аршина. Достать до решеток Каланче было нетрудно.
   Он попробовал их пошатать. Посыпалась труха от сгнившей доски. Каланча прутом разворошил ее и выбил ногой. Путь наружу был открыт.
   Сначала вылез через отверстие Каланча, за ним Генка и Наташа и, наконец, последним Колька.
   Недалеко от стены они присели отдохнуть.
   Издалека донеслось пение Владьки, направлявшегося к складу.
   Каланча пробормотал: "Ага, попался!" - и, подбежав к забору, притаился.

 

Часть 2

Глава 9
 

КОМПАС

    Из-за угла показался Владька. Каланча вмиг подскочил к нему, повалил, придавил к земле, щедро отпуская тумаки и приговаривая:
   - Будешь, сыч, пакостить – получай сполна!
   Владька извивался, стремясь ударить Каланчу побольнее.

   Генка прыгал вокруг дерущихся:
   - Дай ему, Каланча, дай!
   Наташа не отставала от Генки. Подлое поведение Владьки возмутило ее.
   - Проучи его, Вася, проучи! – кричала она.
   Колька не вмешивался. Справедливость требовала, чтобы Владька был наказан за свой поступок. Не сделай этого Каланча – Колька сам расправился бы с Владькой.
   Сыну владельца экипажей попало основательно. Пришло время вмешаться. Колька разнял сражающихся, в суматохе получив несколько случайных подзатыльников.
   - Проваливай, - выпрямившись, внушительно промолвил Каланча, рассматривая Владьку исподлобья. – В следующий раз я те не так намну ребра…
   Владька отбежал на безопасное расстояние и пригрозил кулаком:
   - Погодите, босячье, отец придет – он вам хребты наломает. Строители-грабители!
   - Ах ты! – крикнул Каланча, готовый броситься за ним, но Колька удержал его:
   - Подожди, не видал ли он, кто взял кирпичи?
   Колька, зная Владьку, понимал: не так легко будет выведать у него правду. Но Владька был жаден…
   Колькина рука в кармане сжала компас – подарок Андрея Ивановича, который тот ему сделал, уезжая вместе с войсками на Северный Кавказ. Компас – единственное богатство Кольки, предмет его гордости и острой зависти знакомых мальчишек. Жалко расставаться с ним. Лучше предложить пуговицы с орлами и молотками, блестящие и огненные, как солнце.
   Переговоры начались издалека, с подходом.
   - Владь, а Владь, - примиряющее сказал Колька, - хочешь, я тебе что-нибудь подарю…
   - А-а-а! Испугались отца, струсили, вот погодите…
   - Да нет же, - объяснил Колька и, вытащив пуговицы, осторожно подбросил их в ладони, - смотри, какие. Бери! Пятнадцать штук.
   Владька задумался. Он был убежден, что ребята испугались его угроз. Следовало это использовать, побольше содрать с них. Он заносчиво сказал:
   - Пятнадцать? Мало. Давай еще столько же.
   - Так за что же тебе тридцать? Ты что? – спросил Колька, удивляясь наглости Владьки.
   - Как будто не знаешь… Чтобы отцу не рассказывал, чтобы он вас не вздул.
   - Ну и жмот! – не выдержал Каланча.
   Переговоры едва не сорвались: пуговиц больше ни у кого не оказалось.
   Колька изменил тактику.
   - Будь по твоему, ты не горячись, дадим тебе тридцать пуговиц, подумаешь, только скажи, куда пропали кирпичи.
   - А тебе какое дело?
   - Да ведь мы в новой школе печь ремонтируем, а там, понимаешь, не хватает немного…
   От сердца у Владьки отлегло. А он-то испугался: подумал, ребята догадались, что они с отцом перетащили кирпичи к себе во двор.
   - Не знаю, кто взял, мало ли тут шатаются вроде вас.
   Между тем, компания уже подошла к дому Владьки. Во дворе пережевывала жвачку корова, ржал жеребенок. Пахло навозом и пригоревшим молоком.
   Владька важно уселся на лавочке под окнами, остальные – на толстое бревно.
   Молчание нарушил Колька.
   - Знаешь, Владька, если скажешь, где кирпичи, я тебе не то еще дам. Сам увидишь.
   - Нашел дурака! Ничего я тебе не скажу. Проваливай отсюда.
   - Компас отдам, - и Колька вытащил красивый прибор. – Ну, говори!
   Ребята переполошились.
   - Ты что, подарок дяди Андрея! – возмутилась Наташа.
   - Музыканты, - вскочил с бревна Генка, - музыканты, он свихнулся!
   - Где ж это видано? Такую знаменитую вещь, и кому – этому жмоту? – сказал Каланча. 
   Владьку затрясло от жадности.
   - Давай сюда, получишь немного кирпичей, - торопливо сказал он.
   …Владька нырнул во двор. В щель забора он стал передавать ребятам кирпичи.
   Через некоторое время, достав тележку, они погрузили добычу и повезли ее в школу.
   Закончилась ли на этом история с компасом?
 
-1- 2- 3- 4- 5- 6- 7- 8- 9- 10- 11- 12- 13- 14- 15- 16- 17- 18- 19- 20- 21- 22-
 23- 24- 25- 26- 27- 28- 29- 30- 31- 32- 33- 34- 35- 36- 37- 38- 39-