Вот моя деревня
   Повесть

     Владимир Арро
     Рисунки  Т. Капустиной

     (Журнал "Костер". 1970)

   Прибежал я в Равенку
 
    Прибежал я в Равенку, а ребята по деревне скачут, конников изображают: эх! эх!
    Я кричу:
   - Игры играете, а кильковских-то проворонили! Кильковские-то в поход ушли! А ну, кто со мной в погоню?
   Все закричали:
   - Мы! Мы!
   И запрыгали от нетерпения, плетками замахали, вот молодцы-кавалеристы!
   Выехали мы на дорогу. Скачем рысью, пыль столбом! Федяра все норовит меня обогнать.
   Крикнул я на него:
   - Куда вперед  командира! А ну, назад!
   Санька с Ванькой скоро притомились. А тут как раз и город. По правой руке поле зеленеет. Спешились мы, коней в кусты поставили, нехорошо гороховое поле топтать. Горох-то на поле еще молодой, сладкий, горошин нет почти, а стручки сочные, жевать вкусно.
   Наелись мы гороха, сколько хотели, полные карманы напихали, только вышли на дорогу, смотрим, навстречу нам мотоцикл тарахтит. Мало ли машин по дороге ездит. Мы думали, что проедет мотоцикл, а он остановился. На нем председатель колхоза сидит. Подманивает нас пальцем:
   - Подите-ка сюда. Вы кто такие?
   - Мы равенские, - говорю.
   - Что-то я вас никогда не видел, для равенских, вроде бы, крупноваты.
   Я говорю:
   - Да равенские мы, факт, равенские! Мы подросли!
   - Тогда, - говорит, - другое дело. Горох ели?
   Я говорю:
   - Ели...
   - Значит, с таких-то лет расхищаете колхозное добро? Ай-яй-яй!
   - Мы и не расхищали, - говорю, - мы только попробовали.
   - Вот-вот, попробовали... А еще неизвестно, вырастете, так будете ли колхозу пользу приносить.
   Я говорю:
   - Будем, будем!
   - Знаю я вас, - говорит председатель, - гороху нашего наедитесь, а после драпака в город!..
   Коля Семихин совсем губы распустил, в сторону смотрит:
   - Да не...
   Я кричу:
   - Нет, дяденька председатель, нет!..
   - Ну, ешьте тогда, - говорит он, - тогда ешьте. Бобовая культура очень питательная для организма, в ней крахмал, белки... Ешьте, чтоб хорошие из вас мужики вышли. А кукуруза поспеет, то и кукурузу ешьте. Но из деревни - ни-ни! Поняли?
   - Поняли...
   И председатель на своем мотоцикле дальше запылил.
    А мы пошли к лесу. На коней садиться не стали, пешком пошли.
   - Видали? - говорю. - Вот как дело оборачивается!
   Федяра опять вперед меня забегает:
   - Ага! И горох, и кукурузу есть разрешил!
   Да  разве я про это?
   Я говорю:
   - Федяра, я вовсе не про горох, а про то, что вот мы какие председателю нужные! Останьтесь, говорит, не уезжайте. Да разве я куда-нибудь уеду? Всю жизнь буду жить в нашей Равенке! До гроба!
   - И я буду в Равенке всю жизнь! - сказал Коля Семихин. - До гробовой доски!
   - А я до березки! - крикнул Федяра.
   Я спросил у Саньки с Ванькой:
   - Ну, а вы?
   - Мы и так никуда не уедем, - сказал Санька.
   - Мы и так никуда не уедем, - повторил  Ванька. Они всегда все говорят вместе.
   - Мы будем пастухами, - сказал Санька. А Ванька сказал:
   - Мы будем коров пасти.
   - А я, когда вырасту, стану трактористом! - сказал Коля Семихин. - Буду прицеп возить, вжи, вж-жи!..
   - А я, - крикнул Федяра, - не угадаете, кем я буду!
   - Ну, кем?
   - Кем, Федяра, скажи!
   - Я буду рыбнадзором на нашей реке! Буду рыбу у браконьеров отбирать и жарить!
   - Ну, как хочешь, - сказал я. Мне Федярина мечта не понравилась. - У меня план другой.
   - Киномехаником? - спросил Федяра.
   - Нет, не киномехаником.
   - Ну, шофером, значит.
   - Нет, и не шофером. Сказать кем? Я буду над вами председателем.
   - Во куда махнул!..
   - А что, - говорит Коля Семихин. - Давай двигай, Антон, в председатели. Мы тебя на собрании выберем.
   А я в самом деле председателем колхоза стать решил. Я бы им в Равенке восьмилетнюю школу открыл.
   Я говорю:
   - Я вам восьмилетнюю школу в Равенке открою, никуда бегать не придется.
   Федяра говорит:
  - У нас избы подходящей нету.
   - Это ничего. Построим. Найдем плотников, которые поменьше берут, да чтоб не очень вино пили, и построим.
   - Так ты нам и клуб, Антошка! - говорит Коля Семихин.
   - А клуб, - отвечаю, - мы из Кильково перевезем. Хватит, попользовались. Разберем и на новом месте поставим, напротив Федяриного дому. И сельсовет, и контору перевезем. А магазин пускай у них останется, мы себе новый построим, вроде универмага.
   - Видал, как чешет! - кричит Коля. - Значит, у нас в Равенке будет центр?
   - Центр. А как же.
   - А в Кильково?
   - А кильки пускай как хотят. Я не у них председатель, а у вас.
   Свернули мы с боевой дороги на проселок. Оглянулся я, а солнце уже над Равенкой зависло, скоро за скотный двор опускаться начнет.
    Я говорю:
   - Ну, вот, Федяра, ты все время меня обогнать норовил, давай дуй в разведку.
   - И я хочу в разведку, - сказал Санька.
   - И я хочу в разведку, - сказал Ванька.
   Коля Семихин говорит:
   - Пожалуй, я тоже с ними пойду вперед.
   - Что же, - говорю, - я один останусь? Пошли уж все вместе в разведку.  Только чтобы с маскировкой, по всем правилам. Сигнал подавать только птичьими голосами.
   Покрались мы с Колей вдоль одной стороны дороги, а они вдоль другой. Так мы и в рощу вошли.

   Роща у нас хорошая, чистая

   Роща у нас хорошая, чистая, тут каждое дерево другому расти не мешает и само хорошо растет. Подлеска нет вовсе, видно далеко. Кустарник у нас не какой-нибудь завалящий, а полезный - можжуха или орех.
   Вот идем мы с Колей Семихиным в разведке, солнышко из-за наших спин светит, осины освещает. Как же мы не догадались, раньше кильковских пойти в поход, в лесу-то как хорошо! Уж мы пойдем, мы в такое место зайдем, что они ввек не отыщут нашу стоянку. Вот только бы нам их найти.
   Я у Коли спрашиваю:
   - Что же мы с кильковскими сделаем, когда их найдем?
   - Отлупить надо бы, - отвечает Коля.
   - Так их, может, много. А ну как с ними Сенька Морозов? Разве справишься?
   - Тогда напугаем!
   Я остановился и крикнул:
   - Ку-ку!..
   Это сигнал такой, Мы с Федярой условились. Коля Семихин тоже кричит:
   - Ку-ку!
   А от них ни ответа, ни привета. Может, чего заметили? Как же тут быть?
   Вдруг впереди сразу три кукушки закуковали:
   - Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку!
   Кукуют и остановиться никак не могут, какая же это маскировка! Тут всякий поймет.
   Мы с Колей к ним побежали, а они на нашей стороне стоят и все кричат кукушками. Я им замахал, Федяра-то понял, остановился, а Санька все свое:
   - Ку-ку! Ку-ку!
   А если уж Санька, то без Ваньки тут никак не обойдется.
   Я кричу им:
   - Вы всю маскировку раскрыли!
   А Ванька:
   - Ку-ку!
   Махнул я рукой и говорю им:
   - Идите подле нас, и чтобы никаких кукований! Лучше воздух нюхайте, может, дымом потянет.
   Принюхивались мы, а в лесу воздух крепкий, травами пахнет.
   Вдруг Ванька говорит:
   - Ой, матушки!..
   Я говорю:
   - Что? Что?
   - Кто-то фырчит! - говорит Ванька.
   Спрятались мы в орешнике возле дороги, слушаем. И различаю я за кустами какой-то скрип... А потом шорох долгий... А потом тяжелое топанье... А тут и правда как фыркнет!
   - Э-э, - говорит Коля, - да это лошадь фырчит.
   И я сразу догадался, что это лошадь едет. А при ней, значит, телега.
   Федяра шепчет:
   - Что это за телега такая?.. Давайте за ней следить.
   Я говорю:
   - Что за ней следить-то, видишь, люди сено везут.
   Но тут потемнело, зашуршало, заскрипело, это сено мимо нашего куста проехало, клок сенной на кустах повис.
   Только я смотрю: чья ж это голова с возу торчит такая знакомая? Да это ж Куварин!
   А впереди отец его лошадью правит.
   Вышли мы на дорогу.
   Я говорю:
   - Эй, Куварин, кильковских не видел?
   Он помолчал, потом отвечает:
   - А чего мне их видеть, я их и видеть не хочу. Вот потому и не видел.
   Я говорю:
   - Слазь, Куварин, пойдем с нами, где-то они здесь прячутся, костер жгут.
   - Не, - отвечает Куварин, - не слезу. Сено домой повезу.
   Проехал воз, простукал, лес опять замолчал.
   Скоро и мы за свежим сеном поедем. Вот выделят нам покос, тогда и брат Паша приедет из города помогать.  

   Мы по роще долго ходили

   Мы по роще долго ходили - и слушали, и воздух нюхали, и на дуб высокий взбирались. Только никаких кильковских мы не встретили. А уж и сумерки начались.

   В лесу сумерки ранние, быстрые, так в глазах все и мелькает. Ну, думаю, кильковских мы не нашли, так надо хоть по венику наломать, чтобы обратно не идти с пустыми руками.

   Наломали мы по венику, только Федяра не стал ломать. Я говорю:

   - Федяра, ты почему веник-то не ломаешь?

   - А зачем, - говорит, - я буду его ломать? Может, меня этим веником мама меня и вздует.

   Но тут вдруг все кругом посветлело, роща кончилась, и между последними деревьями мы увидели большое голубое поле.

   Санька с Ванькой закричали:

   - Лен! Лен!

   Известно, что лен.

   -  А вот и Березницы, - сказал Коля Семихин.

   Это деревня такая, она за полем, в низине лежит. А отсюда только крыши виднеются. Я там Андрюху знаю, потом Леньку Лысого и других.

   Я говорю:

   - Кильковских профукали, давайте хоть на березницких-то нападем...

   Подползли мы тихонько к деревне и устроили наблюдение.

<<<     >>>