окончание
Юрий КОВАЛЬ
Рисунки Л. Тишкова
Промах гражданина Лошакова
Повесть (Иронический детектив)
Глава 14. Тело в канале
Про этот канал рассказывали, что его решил построить еще царь Петр Первый, который затеял снабдить Москву водою из Клязьмы, а уж Клязьму - московскими товарами.
Но все это было вранье и искажение исторической правды.
Строил этот канал действительно Петр, но не Первый, А Перлов - директор заготовительной конторы.
Строить его он начал собственными силами прямо от порога конторы. Налево канал шел к речке Клязьме, направо - к Мрскве.
К сожалению, канал не дотянулся ни до Москвы, ни до Клязьмы, Петра Перлова уволили, а кусок канала так и остался лежать на земле.
- Паромщик! Паромщик! - кричали два человека, бегая по бетонному берегу канала.
- Канат лопнул! - сварливо отвечал паромщик с того берега. - Ждите починки.
Когда зафырчал, заревел сзади "ГАЗон", Пахан и Зинка кинулись к машине, на которой приехали. Теперь только Басилов мог их выручить.
- Ложись! Все на дно! - приказал капитан. - Басилов, работай!
- Какая уж тут работа? - ворчал Басилов. - Сейчас кокнут - и вся работа. Зачем, дурак, канат перегрыз?
Машина стала, и Квадратная Будка подскакала к окошку.
- Четвертак! - задыхаясь, крикнул Пахан. - Четвертак до Картошина.
- Мало, - Зевнул Басилов и прикрыл нос газетой.
- На бензин прибавим.
- Да что вы там прибавите? - твердил Басилов, не высовывая из-под газеты нос. - Прибавят рубль и уже орут: мы прибавили, мы прибавили. Мало. Ясно?
- Червонец добавим! - закричал Пахан.
- Деньги вперед, - сказал Басилов и откуда-то из-под газеты высунул стакан, который оказался почему-то у него под рукой. - Ложи в стакан.
Пахан полез в карман, достал какие-то рубли, стал пересчитывать, и тут капитан со старшиной выскочили из машины и навалились на него.
Вася замешкался. Ему надо было вывести из строя Зинку, но как это сделать? За руки, что ль, ее хватать?! К т ому же свербила мысль, что это мамаша Шурочки.
- Ложись, Зинка! - крикнул он. - Ложись! Мы с Шурочкой обо всем договорились!
- Чего? - крикнула Зинка. - Кто?! Ты?
- Ложись! Не лезь в это дело!
Но Зинка в дело влезла немедленно. Она ударила Васю поддых, кинулась к капитану и укусила его за коленку. Капитан ослабил хватку, и Пахан вырвался. Не раздумывая ни секунды, одним махом прямо с бетонного берега он прыгнул в канал.
Его огромное черное тело упало в воду, как куб угля, и сразу пошло на дно.
Долетев до дна, Пахан коснулся его ногами и дико толкнулся вперед и вверх, вынырнул, глотнул воздуха и снова углем рухнул на дно. Он, оказывается, совсем не умел плавать и так, огромными прыжками, отталкиваясь ото дна, передвигался на другой берег.
Напрасно капитан и старшина пытались стрелять. Угадать, где в другой раз выпрыгнет он из воды, было невозможно. То там то сям выныривала вдруг моржовая рожа. фыркала и ухала на дно.
И тут новое тело, не раздеваясь, плюхнулось в канал. Это было тело Васи Куролесова.
Глава 15. Второе убийство
Мокрый и дрожащий, в пиджаке, с которого текло, босиком - ботинки остались на том берегу - Вася сидел в ольховом кусту, поджидая Пахана.
Моржовая будка допрыгала тем временем до берега. Чертыхаясь, на четвереньках Пахан полз по бетонной плите наверх, к лесу. Он полз и полз прямо к тому кусту, в котором таился Куролесов.
И Вася выступил навстречу, подняв к небу мокрые кулаки.
- У-у-у-у... - дрожал он. - У-у-у-убица! Это ты убил меня и завалил брюквой? Ты? Отдай мне часики!
- Чего? - потрясенно спросил Пахан, протирая ладонью нефтяные очи. - Кто убил?
- Ты, Пахан-собака, ты убил и брюквой завалил. Отдай мне часики! О, как мне холодно под брюквой, холодно мне... Отдай часы с музыкой!
Вася синел и зеленел прямо на глазах, только нос его оставался по-прежнему белым и лиловым. А над головой Куролесова маячило облако, которое тоже синело, зеленело и дрожало, пугая Пахана.
- Зачем ты убил меня, Пахан? Ведь я же хороший. Я ведь был от Фомича, а ты меня убил, и пуля попала в сердце. На, гляди, что ты наделал, - тут Вася задрал рубаху и показал свой синий живот и совершенно целое сердце. - У-у-у! Убийца ты, Пахан! Каин, зачем ты убил брата своего, Авеля?
У Васи, кажется, начинался настоящий бред.
- А потом пришел Мишка и сказал, что морковь слаще, а папа ударил Петю, потому что Басилов только думает на бензин, когда уже звездочки взошли...
Облако совершенно возмутилось. Оно в первый раз слышало про убийство, потому что зародилось немного позднее. Услышав такое, оно отодвинулось подальше, заволновалось, забурлило и, разогнавшись, изо всей силы въехало Пахану в лоб.
Пахан зашатался.
Удар получился не такой сильный, вроде как диванной подушкой, но сам факт - облако, бьющее по лбу, - потряс Пахана. И действительно видывали мы перистые облака, видывали кучевые. Облако дерущееся - это был первый случай в отечественном облаковедении.
- Облака на меня напускаешь? - прохрипел Пахан. признавая наконец Васю. - Я тебя убил один раз, но полагается дважды.
Он выхватил пистолет и... но пистолет не выхватился. Пахан шарил в мокром кармане.
- Где? Где пушка? - хватался он за пиджак. - Утопла? Пушка утопла!
Да, дорогие читатели, пушка утопла во время адских подводных прыжков, вывалилась из кармана и растворилась в солоноватых водах канала Москва - Клязьма.
- Холодно мне, Пахан, - говорил Вася, икая. - Дай мне горячей брюквы, согрей мне ноги шерстью барса. Спасибо, что ты меня убиваешь во второй раз, дай я обниму тебя.
И Вася пошел к нему. жалобно улыбаясь и протягивая скрюченные пальцы.
Пахан попятился.
В этот самый момент облако разогналось посильнее и только хотело ударить пыльной подушкой, как из кустов выскочила рыжая собачонка маленького роста. Это был Матрос, который вырвался наконец из тюремного заключения. Не раздумывая ни секунды, Матрос вцепился Пахану в зад, а облако грохнуло по макушке.
Отбиваясь от облака, стряхивая со штанов Матроса, Пахан пятился назад, к каналу, из вод которого торчали, между прочим, еще четыре руки, в которых жители деревни Глухово легко опознали бы руки, пилившие березу.
Эпилог
До чего же надоел Куролесову преступный мир со всеми его засадами, погонями, выстрелами!
"Хватит, - думал Вася, отправляясь на электричке в деревню Сычи. - Останусь трактористом, женюсь на Шурочке, станем поросят держать".
Облако Васино летело за ним за электричкой и радовалось, что Вася решил остаться трактористом. Особенно почему-то нравилось облаку, что Вася с Шурочкой станут держать поросят.
Пару недель поработал Вася в колхозе и стал просить отгул. Отгула ему не дали, и Вася, тоскуя, стал писать в Картошин письмо:
"Здравствуй, дорогая Саша!
Отгула мне не дали. А как дадут, я сразу приеду. А сейчас отгула никак не дают. Когда дадут отгул, я сразу приеду, а без отгула приехать не могу, потому что нельзя ехать, раз отгула нету. Не дадим, говорят, отгула, и вот я все жду, а отгула все нет и нет. Если б был отгул, разве ж б я сидел? Плохо мне, Саша, без отгула..."
Здесь Вася приостановился, задумался, о чем бы еще написать. Да чего писать, раз отгула нету? Надо кончать письмо и написать, что он ждет ответа. Но как он ждет? С какой силой? Он долго думал и так закончил: "Жду ответа, как темное царство луча света".
Вася отправил письмо, и не успело оно еще доехать до города Картошина, как ему дали отгул.
Вася взял отгул, захватил еще мешок картошки в подарок и поехал в город Картошин. За ним увязался Матрос и, конечно, облако.
Вася легко разыскал улицу Сергеева-Ценского, дом 8, стукнул в дверь.
- Саша! Здравствуй! Вот и я, наконец! А это тебе мешок картошки в подарок!
- Вася! - обрадовалась Шурочка. - Заходи! Заходи! Помнишь, как мы с тобой целовались?
- Конечно, помню, - сурово отвечал Куролесов. - Как такое забыть? Огурцы-то еще не все съела?
- Кажется, один огурец остался!
Вася прошел в комнату, и облако шмыгнуло за ним, а Матрос остался на крыльце.
В комнате было уютно, а на диване сидел человек в синих носках, который хрумкал каким-то огурцом. Облако заволновалось.
- Познакомься, Вася, это мой муж Николай Иванович, тоже огурцы любит. Кажется, он и съел последний огурец. Коль, ты что, последний съел?
- Слушай, Шурк, - сказал Николай Иванович, - жрать охота, а, кроме огурцов, в доме нет ничего.
- Как это нет?! Вон Вася мешок картошки привез!
- Неужто? - закричал Николай Иванович и подскочил от счастья на диване. - Давай сварим скорее в мундире! Вася, милый, садись на диван.
- Спасибо, спасибо, - солидно говорил Куролесов. - А я дуиаю: дай зайду, погляжу, как Шурочка живет, картошечки подброшу.
Пока Вася усаживался да варили картошку, облако поболталось по комнате, отыскивая свою вторую половину, но ничего не нашло и вылетело через форточку на улицу. Тут оно и улеглось на крыльце рядом с Матросом.
- Вася! Приезжай к нам еще! - требовал Николай Иванович, поедая уже сваренную картошку. - Мы с Шурочкой гостей любим.
- Слушай, Саша, - сказал Вася, а как насчет облака? Ну, помнишь, которое раздвоилось?
- А я его засушила и положила в книгу. Вроде как цветок.
- В какую еще книгу?
- "Приключения Васи Куролесова". Читал?
- Просматривал. А мое облако еще дышит и летает.
- Ну, Васьк, ты тоже не прав. Я долго ждала, облако и засохло.
- Какое еще облако? - требовал пояснений Николай Иванович. - Ешьте картошку, черти! Вкусная!
- Синеглазка, - отвечал Вася. - Ну, я пошел, мне надо еще в магазин "Канцтовары".
Шурочка вышла проводить его на крыльцо.
- А нашу улицу переименовывают, - сказала она. - Вместо Сергеева-Ценского будет просто Сергеева, тоже писатель такой есть. Леонид.
- И в Карманове переименовывают, - сказал Вася. - Там будет просто Ценского. Правда, такого писателя, кажется, еще нету.
- Будет! - торжественно сказала Шурочка.
- А бак-то где? - спросил Вася. - Где бак из-под огурцов?
- А мы в нем теперь белье мочим.
- Вот здорово! - сказал Вася и засмеялся.
Так, смеясь над баком, он и расстался с Шурочкой и пошел по городу Картошину. Хороший был, между прочим, город. Акации! Шиповник! Каланча! Ого! Здесь можно жить!
Так и шел Вася по городу Картошину, а над ним плыло его облако, и бежал за пятками Матрос.
- А может, все-таки в милицию? - думал Куролесов. - Пойти и отдаться в руки капитану! Ладно, дай хоть загляну ненадолго в Карманов.
Вася вышел на дорогу, по которой мчались машины и велосипеды, и зашагал по обочине к городу Карманову, но, к удивлению, он попал под вечер в город Курск.
Чего никак не скажешь про нашего любимого гражданина Лошакова.
Он-то как раз подходил к городу Карманову, только с другой стороны.
