продолжение
Юрий КОВАЛЬ
Рисунки Л. Тишкова
Промах гражданина Лошакова
Повесть (Иронический детектив)
Глава 7. Варвары
- Кажись, погоня... зря мы того лопоухого живым оставили, настучал.
- Да нет, это не погоня. Это какой-нибудь председатель колхоза едет на скотный двор.
- А я говорю: погоня! Главное - стреляй первым. Как только машина встанет - сразу по стеклам!
- Съедем с дороги в сторону... в сторону! Тпрру, дохлятинка!
"ГАЗон" настигал. Ржавый снег летел из-под его бензинового брюха. Секунда прянула влево, и сани врезались в снег. "ГАЗон" с ревом промчался мимо. Он ворчал и ворчал, удаляясь
- "Сантехника", а ты говорил - погоня.
- Пронесло... - вздохнул Обрез, переводя дыхание. - Тьфу, черт, не пойму, что это в воздухе, нитки какие-то?!
- Паутина, что ли? - сказал и Наган, обтирая нос и лоб.
- Откуда зимой паутина?
Так и не разобравшись, откуда взялась паутина, и, конечно, не догадываясь, что это следы Васиного гипноза, они снова выбрались на дорогу и поехали к деревне Спасское. Миновали первые баньки и сараи, занесенные снегом. В деревне гоготали гусаки, а гусаки из мешков сдержанно им отвечали.
Было воскресенье, из-за сарая доносилась песня:
Сладку ягоду ели вместе,
Горьку ягоду я одна.
На дорогу вывалились три мужика в валенках и полушубках. Они шатались и горланили про сладку ягоду. Один шапку где-то потерял, размахивал руками, оступался и падал, его кое-как подымали. Под ногами пьяных крутилась собачонка. Она повизгивала и лаяла, недовольная хозяином.
- Во ведь пьяный, - сказал Обрез, - как новогодняя елочка.
- Да они все, как елочки.
И вправду, рожи у мужиков сияли и сизели, носы краснели, глаза горели.
- Эй, с дороги, варвары! - крикнул Обрез, привставая в санях.
- Милый... дай кобылу поцелую! - крикнул варвар без шапки и чуть не упал под лошадь. - Кобыл, в кобыл! Иди сюда!
И он вправду схватил кобылу под узду, чмокнул в нос.
- С дороги! С дороги! - крикнул Обрез.
Пьяные расступились, а рыжая собачонка вдруг вскочила в сани и вцепилась в барана. Безымянный баран заблеял.
- Ты что это, а? Барана трогать! - закричал Наган, стараясь отодрать собаку от барана.
- Нет, я все-таки тебя поцелую! - услышал он в левом ухе и почувствовал, как его охватили ласковые милицейские руки, а собственные его руки оказались скрученными в один миг.
Тпрру... приехали! - послышалось и в правом ухе, и Наган увидел, как обнимают варвары Обреза-напарника, а один из них с длинными рыжими усами тычет в нос Обрезу наган.
В город Карманов все отправились уже на двусторонней машине.
Гражданин Лошаков плелся следом за машиной на своей Секунде. Обрез все старался высунуться из окна и плюнуть в потерпевшего.
- Прекратите! - строго одергивал его старшина. - Это некультурно.
Глава 8. Стрелять только в лоб и по делу
Да, так уж сложилось дело. Обогнав бандитов, капитан Болдырев спрятал машину в деревне, за сараями. У какой-то бабки раздобыли валенки, у какого-то дедкА - рваный полушубок, переоделись и вышли на дорогу встречать бандитов. Тут надо заметить, что всю операцию капитан продумал быстро и точно, но никак не ожидал, что старшина Тараканов затянет вдруг "Сладку ягоду" и станет целовать кобылу.
- И Матрос, конечно, меня удивил, - сказал капитан, когда они снова собрались в кабинете. - С чего он кинулся на барана? Это в план вроде бы не входило.
- Да нет, он кинулся на того, с наганом, - сказал вася, - а по дороге баран его отвлек. А вот вы, товарищ капитан, здорово придумали, я готовился брать их прямо в поле.
- Да ведь глупо: стрельба, жертвы. Проще было обогнать их и подождать в деревне.
- А я-то уж и гипноз приготовил. И уже начал, да вы мимо проехали.
- Какой гипноз?
- Свой собственный. У меня в голове гипноз очень сильный. Кого хошь могу загипнотизировать. На маму Евлампьевну бывало гляну, а она уж и на печку лезет. Трактористы тоже засыпают все подряд. Так и спят вповалку, пока не разбужу. Но в таком деле, как сегодня, гипноза, конечно, мало. Наган нужен, вы бы мне уж выдали наган. товарищ капитан. Да вы не беспокойтесь, я зря стрелять не стану. Я так размышляю: если уж стрелять - только в лоб и по делу.
- Кому же это ты будешь в лоб-то стрелять?
- Ну, не знаю, кому надо. По делу.
- Ты ведь в милиции не работаешь. В штат к нам не зачислен, какой же тут наган?
- Да я мучаюсь, - вздохнул Вася. - Я ведь в колхозе тоже нужен, механизаторов не хватает.
- У Васьки все ж таки специальность, - поддержал Тараканов. - Его надо понять. Но и в милиции, конечно, преимущества, проходишь всюду без очереди.
- Ладно, хватит болтовни! - сказал капитан. - Хочешь у нас работать - приходи и оформляйся. Не хочешь - гипнотизируй трактористов. Подключать тебя к серьезным операциям я больше не буду. Не имею права.
- Да как же, товарищ капитан? У меня же отпуск! Меня председатель отпустил, я всю технику отремонтировал. Весь отпуск буду с вами.
- Не знаю никакого отпуска, - сказал капитан, отвернувшись к несгораемому сейфу. - Только идиот проводит отпуск в отделении милиции. Поезжайте в Сочи, гражданин. Или - в Сычи.
И тут Вася окончательно обиделся, что его назвали "гражданином", хотя в этом слове нет, конечно, ничего плохого - только хорошее.
Часть вторая
ПАПИРОСЫ ПЯТОГО КЛАССА
Глава 1. Секретный пост
У лесной дороги, что вела из города Карманова в город Картошин, в густом кабаньем ельнике лежал капитан. По дуругую сторону дорогм, в барсучьем сосняке таился тараканов.
Все это называлось "секретный пост".
"Что нам известно? - вспоминал капитан, глядя на дорогу. - А ничего нам неизвестно. Но только известно, что какие-то типы нападают в лесу на прохожих, отбирают колбасу и деньги. Колбасу тут же и съедают, а огрызки на месте бросают".
По огрызкам капитан вычислил место для секретного поста. Его это сильно раздражало, потому что любому неприятно работать с огрызками. Правда, кроме огрызков, найден был и обрывок бумаги, на котором сохранились печатные буквы: "Пап... осы... я... к...асс".
Капитан даже вздрогнул от возмущения, когда вспомнил, какую расшифровку, недолго думая, предложил Тараканов: "Папа и осы взяли кассу"!
- Какой еще папа? - сердился капитан. - Откуда осы?
- Чего плохого в "папе"? - спорил Тараканов. - А осы - это банда.
После дешифровки удалось установить, что это был обрывок от пачки папирос "Беломор", на которой, оказывается, и написано: "папиросы пятого класса".
- Ну, не знаю, - сказал на это Тараканов. - Я в пятом классе "Астру" курил.
Все эти воспоминания сердили капитана, но пожалуй, более всего волновало, что на шею ему опять навязался Куролесов. Позавчера приехал из деревни Сычи, дескать, окончательно решил вступить в ряды милиции, и тут упросил взять его с собой в засаду. Якобы он давно не сиживал ни в каких засадах и с детства мечтает в них посидеть.
"Мягкотелый у меня характер! - досадовал капитан. - Зачем я снова подключил его? Зачем?"
Конечно, капитан Болдырев сам на себя наговаривал. Характер у него был твердый, а Васю Куролесова он просто очень любил и знал, что на него можно положиться. Во многих делах именно Куролесов выручал капитана.
Сейчас Вася лежал в березнячке и дремал, рядом с ним спал и Матрос. Так они спали и дремали, пока не послышался в лесу какой-то треск.
"Тараканов, что ль, усами трещит?" - подумал Вася, но тут же усомнился в возможности треска усов, прислушался.
Из глубины леса к дороге пробирались люди. На дорогу они не стали выходить, в улеглись в кустах. Как потом подсчитали, они лежали от Васи в шести метрах.
- Васьк, - услышал вдруг Вася, - Васьк!
Куролесов уже было приоткрыл рот, чтоб гаркнуть "А"?, но в последний момент удержался и приложил палец к носу Матроса.
- Васьк, - послышалось снова, - а сколько их идет?
- Воруйнога и две вороны, - ответил в кустах голос какого-то другого Васьки.
"Сколько же Васек на белом свете! - подумал Куролесов. - Никогда не пересчитать. Бывают Васьки хорошие, а бывают и плохие. Вот, скажем, я. Какой я есть такой Васька? Уж, пожалуй, не хуже этого, что в кустах лежит. Голос-то у меня понежнее будет. А у этого - насморк. Смешно: два Васьки в одних кустах лежат".
- Васьк, - послышалось снова. - А чего они несут?
- Узлы, Фомич, узлы.
- А чего у них в узлах-то? - допытывался надоедливый Фомич. - Хорошо бы колбаса. Я уж очень колбасу люблю.
- Ну, ты, Фомич, не прав, буженина лучше.
- Мы уж сразу здесь, на месте, перекусим, а то Харьковский Пахан все отнимет. Ему припасы нужны, уходить хочет вместе с Зинкой.
- Куда?
- В Глушково, наверное, к Хрипуну, там спокойней... тише, тише, доставай дуру.
В кустах послышался какой-то черный лязг, и Куролесов понял, что это лязг нагана, когда взводят курок.
Глава 2. "Ридикюльчик"
По лесной дороге шли три человека: две бабы в черных платках, сильно, и вправду, смахивающие на ворон. С ними стучал костылем и размахивал авоськами одноногий инвалид, которого называл Васька "Воруйногою". Все они тащили узлы и рюкзаки, разные сумки. Как видно, в Карманове они славно потрудились, походили по магазинам, потолкались в очередях и теперь возвращались домой, в деревню.
- Ты чего несешь в узле-то, Натолий Федорыч? - спрашивала одна ворона Райка у Воруйноги. - Колбасу, что-ли?
- Ага, Райка, колбасу вареную. Я ее уж очень люблю. А ты чего несешь?
- И я вареную. Потом баранки, пряники. Я это все тоже очень люблю.
Другая ворона Симка в разговор не встревала, но тоже несла в узле баранки и колбасу вареную и тоже все это любила. Еще она несла, прошу заметить, сумку, в которой была бутылка постного масла. Эту сумку ворона Симка для чего-то называла "ридикюльчик". В ней, кроме постного масла и пряников, лежал остаток в двадцать рублей.
Так, любя колбасу вареную и баранки, они шли через лес и забот не знали.
Как вдруг заботы дали о себе знать.
Из кабаньих еловых кустов на дорогу выскочили два человека, один с наганом, другой с дубинкою в руках.
- Стой! Руки вверх!
- Ой, батюшки-радетели! - заголосила ворона Райка.
- Не ори! - прикрикнул на нее Фомич и показал дубинку. - Чего в узлах? Колбаса?
- Колбаса, вареная, - испуганно пояснила Райка.
- А у тебя чего в портфеле? - сказал Фомич, щупая "ридикюльчик".
- Чего? - мрачно отвечала Симка. - Чего надо!
- А ну, открой портфель, спекулянтка! Скорее открывай, а то сейчас пулю в лоб получишь.
И Васька с насморком погрозился наганом.
- Да на, смотри, грабитель, шелудивый пес! Смотри!
И ворона Симка вынула бутылку постного масла, и Фомич сунул свой нос в "ридикюльчик". Он живо выхватил оттуда облитой пряник, сунул его в рот и принялся жевать, продолжая рыться в "ридикюльчике". Пряник был облеплен какими-то нитками и крошками. Фомичу приходилось отплевываться:
- Тьфу-тьфу...
Глава 3. Бутылка постного масла
Куролесов по-прежнему таился в траве.
- Появишься в крайнем случае, - сказал ему капитан.
- А какой же случай будет крайним? - спросил тогда Вася.
- Сам соображай.
И вот теперь Вася лежал и соображал, какой сейчас происходит случай! Вроде бы два негодяя отбирают колбасу у честных тружеников - явный крайний случай. Ну а вдруг потом будет еще и другой случай, еще крайнее?! Очень может быть. Если так уж твердо рассуждать, то за всяким крайним случаем обязательно лежит другой, еще крайнее, и к нему обязательно надо готовиться, а то, если первый крайний случай тебя не возьмет, следующий доконает.
Вася ясно видел, как ворона Симка открыла свой "ридикюльчик", как Фомич сунул туда нос, как зажевал пряник. Этот случай пока еще не был крайним, жевание пряника - дело житейское.
- Ого! - сказал Фомич. - Тут и денежки имеются! Двадцатка! - И он вынул двадцатку из "ридикюльчика" и сунул в карман.
В этот самый момент послышался железный голос, который прозвучал в специальный звукоусилитель - мегафон-двадцать четыре:
- Это что за безобразие???
Слово "безобразие" в исполнении усилителя прозвучало особенно страшно: "безо-зобо-барази-рази-азие"!
На дороге возник капитан Болдырев в полной милицейской форме с большим и тугим револьвером в руке.
- Вооруженный грабеж?! - грозно сказал он, строго ступая по дороге. - Бросай оружие! Вы окружены!
- Руки вверх! Бросай оружие! - закричал и Тараканов, выбираясь на дорогу из сосняка.
Фомич и Васька заоглядывались, ничего, кажется, не соображая.
- Двое сбоку! - закричал Фомич. Наших нет!
И в этот момент Симка подняла в воздух бутылку постного масла и грянула Фомича по башке. Бутылка кокнулась, и Фомич пал на дорогу, безвольно дожевывая пряник.
Васька с наганом стал нажимать курок, да что-то заело, выстрел никак не раздавался. Он явно забывал смазывать оружие. Воруйнога звучно хрякнул и ударил по нагану костылем.
Взяли нас! Взяли нас, Фомич! - закричал Васька, падая на колени.
И тут их вправду взяли, и Вася Куролесов видел, как их повели, и слышал, как ворона Райка говорит:
- У меня тоже есть постное масло, да я достать не успела.
- Ты уж мне отлей хоть с четвертинку, картошку не на чем жарить, - ворчала Симка. - Я своим постным маслом вашу жизнь защищала.
"Пожалуй, дело кончено, - думал Куролесов. - Крайнего случая больше не представится. Надо выходить".
В кустах позади него хрустнула веточка. Вася оглянулся.