Владимир Барановский
Илья Миксон
Глава V
Новые горизонты
1. Дела и надежды
арановский чувствовал себя счастливым и свободным. С заводом Нобеля покончено навсегда. Довольно таскать из порохового огня золотые каштаны для Людвига Нобеля! Отныне Владимир Барановский сам себе господин. Три тысячи рублей, полученные из главного артиллерийского управления сверх суммы, отданной Нобелю в уплату долга, поправили положение. Теперь можно съездить и за границу, ознакомиться с артиллерийскими новинками.
Говорят, в Европе рьяно занимаются проектированием скорострельных пушек. Есть еще одно дело, из-за которого надо собираться в путь: заказать у немцев в Карлсруэ на заводе машиностроительного общества 2½-дюймовое орудие. Завод славится доброкачественностью своих изделий, отлично наладил никелирование. Если покрыть никелем важнейшие детали затвора, он будет работать без всякой смазки, а это так важно во время боевых кампаний.
В конце концов, Станислав Климентьевич прав: хотя стальная пушка отлично выдержала уже более пятисот выстрелов (в бронзовой после двухсот снарядов в каморе обнаружилось выгорание), это не дает, однако ж, полной уверенности в безотказности орудия при значительно большем числе выстрелов. Трудно вывести и решающее заключение о действительной скорострельности новой пушки. К тому же для предстоящих в ближайшем времени сравнительных испытаний 2½-дюймовой пушки с 3-дюймовой, изготовленной ныне Обуховским заводом, бесспорно, надо выставить орудие совсем новое. Если заказать Обуховскому заводу еще и 2½-дюймовую, как предлагает Каминский, дело может замедлиться.
Но и это еще не все: снаряды с утолщениями из свинца легко уязвимы при малейших ударах. Зачищать царапины и заусеницы, выправлять вмятины и намины куда как скверно, особенно под огнем неприятеля. Барановский решил испробовать свинцовые пояса заменить медными. В цене разница невелика, в удобстве большая. Патронов с гранатами, оснащенными ведущими поясками из меди, следовало бы заготовить не менее трех сотен. И относительно них выгодно сговориться в Каролсруэ.
Ясно, что если и состоится решение ввести одноствольные скорострельные пушки в состав отечественной артиллерии, никоим образом нельзя ставить Россию в зависимость от заграничных заводов.
Медленно, но неуклонно пробиваются к самостоятельности российские обладатели капиталов, все больше заводов и фабрик отечественных предпринимателей вздымают свои трубы и на Урале, и в Петербурге. Будь у Владимира хоть какие сбережения, и он основал бы собственный завод. Уже был разговор с отцом и кузеном Петром. Отец обещает отыскать купцов-кредиторов, кузен сулит и сам помочь. Видно, дела его и взаправду хороши.
Деловит Петр, деловит и изворотлив в коммерциях. Если бы не он, Владимир, а двоюродный брат его Петр Барановский прославился русской скорострельной, быть царской награде куда ощутимее. Не зря Нобель посмеивался.
Барановский достал коробочку с перстнем, спокойно полюбовался темно-зеленым изумрудом в бриллиантовой розетке. Когда было объявлено о награде, Барановский чрезвычайно гордился: из кабинета его величества! Однако впоследствии, узнав всю прозаическую историю с перстнем, утратил прежние восторги.
В марте 1874 года в орудийной мастерской на Литейном проспекте император Александр изволил осмотреть представленные там изобретения и улучшения по артиллерийской части.
Особое удовольствие государь выразил при осмотре скорострелки Владимира Барановского. Объяснения изобретателя государь выслушал со вниманием, провел холеной рукой по саблям усов и, по обыкновению, устремив светлые дерзкие глаза поверх голов присутствующих, сказал излюбленную фразу:
- Искренне благодарю за все, что уже исполнено, и одобряю вообще все, что имеется еще в виду.
Он провел еще раз по усам и добавил, уже глядя на графа Милютина:
- Дай бог завершить нам всю нашу военную реорганизацию на прочных основаниях.
Вспомнил эти слова Барановский и тяжело задумался.
Начало своего царствования Александр II ознаменовал реформами: земельной, судебной, местного самоуправления. Но устрашившись собственных реформ, государь император втихомолку начал отбирать в розницу то, что когда-то торжественно отдал оптом.
"Новая Россия" создавалась на фундаменте старого здания, без общего плана и предварительной сметы, без архитектора, без подлинного мастера, способного руководить и согласовывать работы.
К счастью, хоть в артиллерии Баранцов знает, чего он хочет и куда идет. И великое благо, что главу артиллерии всецело поддерживает военный министр граф Милютин.
Милютин поддержал и ходатайство Баранцова о награждении Владимира Барановского из царского кабинета. В конце марта Александр II всемилостивейше пожаловал Барановскому за изобретение скорострельной пушки и труды по усовершенствованию этого орудия перстень с изумрудом.
Перстень Владимир получил лишь спустя четыре месяца: затянулась переписка между главным артиллерийским управлением и военным министерством, между военным министерством и вторым отделением кабинета его императорского величества. Разрешался расход, пересылались форменные бланки.
Царский подарок Барановскому вручили после того, как из сумм ассигнований на сей предмет по смете военного министерства доставлено было в кассу министерства императорского двора двести семьдесят рублей. Государь император в накладе не остался...
Барановский прикрыл обтянутую сафьяном коробочку. На царскую щедрость рассчитывать особо не приходится. Самому надо искать и добиваться. Скорострельная артиллерия - вот великая забота Владимира Барановского, его главная миссия в жизни.
На прошлой неделе Станислав Климентьевич Каминский подал рапорт о сохранении 2-дюймовой пушки с лафетом и некоторым числом снарядов. Решено передать их в артиллерийский музей.
Быть может, какой грядущий посетитель, зайдя в сводчатые залы Кронверка, обратит свой взор на предвестницу скорострельной одноствольной артиллерии.
Из Европы Барановский возвратился в превосходном настроении. Ни в Пруссии, ни во Франции еще не появилось пушки, хоть сколько-нибудь близкой по качествам к его 2½-дюймовой.
Об унитарных патронах для артиллерии и вовсе ничего не слышно. Во Франции собираются вводить новый затвор Банжа. Затвор его сходен с поршневым затвором Реффи, однако обтюрация достигается специальной пластической подушкой. Банж испробовал для своих обтюраторов всевозможные материалы, от каучука до мыла, и наконец остановился на смеси асбеста с бараньим или говяжьим салом, спрессованной под громадным давлением. Затвор Банжа, как говорят, действует весьма надежно. Однако предназначен он для раздельного заряжания. По всей видимости, обтюраторы Банжа сгодятся в артиллерии большого калибра. Что до скорострельных орудий, то они непригодны. В Европе и Америке еще и поныне скорострельные батареи состоят из картечниц.
Пока Барановский был в отъезде, полковник Каминский сделал еще одно доброе дело: выхлопотал заказ Обуховскому заводу на 3-дюймовую скорострельную пушку. Об этой пушке разговор шел давно, третий год, хотя винить в задержке было некого. Первоначально заказав одну 2½-дюймовую стальную и одну 3-дюймовую медную, порешили вскорости сделать оба орудия одного калибра - в 2½ дюйма, параллельно, чтоб испытать их. Теперь, когда вопрос о металле для ствола разрешился, наступила пора сравнить 2½-дюймовую со стальной 3-дюймовой.
Но выполнение заказа опять затянулось.
Между тем в Карлсруэ, как было договорено, пушку изготовили. Платить за нее Барановскому было нечем. В какой раз выручил Каминский. По его предложению Баранцов настоял перед военным советом о выкупе орудия.
Барановский вновь воспрянул. Не беспокоили его и сомнения Каминского относительно 3-дюймовой: удастся ли уничтожить откат лафета, как в 2½-дюймовой?
Еще в декабре прошлого года к хоботу 9-фунтового лафета Владимир приспособил для опыта свой якорь на особой чугунной подушке. Выстрелили. Отдачи, действительно, не было, а вот лафет не устоял: на втором выстреле в левой станине образовался прогиб. Орудие пришлось отправить в арсенал. Барановского печальный результат не смутил: для первого раза вполне удовлетворительно, станины покрепче делать надо.
Лето прошло в ожидании и треволнениях. Лишь поздней осенью на Волковом поле встали рядом 2½-дюймовая и ее соперница.
Не сделали и тридцати выстрелов, как у трехдюймовки сломался якорь. Владимир упрямо продолжал стрельбу, но все же пришлось признать себя побежденным: 3-дюймовый калибр слишком велик для стрельбы без отката.
Проиграв в одном, Барановский выиграл в другом. Снаряды с медными поясками вместо свинцовых действовали отлично. Испробовали сверхновинку - снаряды с двумя медными поясками, верхним и нижним. Они даже превзошли однопоясковые.
- Каково, Станислав Климентьевич? - восторженно спросил Барановский, но тут же честно объявил: - Результат предсказан вами, дорогой друг! А о трехдюймовой надо подумать, - добавил он и задиристо воскликнул? - Без боя не сдамся!