Выстрел с монитора *
Повесть - сказка
(отрывок)
Владислав КРАПИВИН
Рисунки Е. Стерлиговой
ЛЕГЕНДА О КОМАНДОРЕ
БИЛЕТ НА СРЕДУ
1.
Пассажир проснулся поздно. Пароход бодро шлепал колесами. Было солнечно, змеились на белом потолке блики. Мальчик сидел на стуле в привычной позе - задом наперед. Кулаками упирался в коленки, подбородком - в спинку стула. Неотрывно и слегка насупленно смотрел на Пассажира.
Пассажир улыбнулся не шевелясь:
- Доброе утро... Или уже день?
- Ни то ни се. Одиннадцать часов.
- Ого! Вот это я поспал! А ты давно поднялся?
- Не... Но уже позавтракал. И по берегу погулял.
- По берегу? М вроде бы плывем...
- Недавно поплыли. А то стояли, стояли... В буфете схема речного пути висит, я посмотрел, мы от мыса Город всего километров на двадцать отошли... - Мальчик не отводил глаз. Он будто говорил про одно, а в уме держал что-то более важное. И беспокойное.
- Ну... а что хорошего в буфете? - спросил Пассажир. - Кроме схемы.
- Я чай да вафли взял. Остальное все какое-то... - Мальчик поморщился. И вдруг раскачал стул с боку на бок и "подъехал" к постели. Кк на лошадке. Разжал кулак.
- Вот... Мне буфетчица это на сдачу дала.
На ладони лежала белая монетка, размером с пятнадцатикопеечную. Виден был маленький мальчишечий профиль, а вокруг головы - крошечные буквы.
- Так и написано: "Фрее стаат Лехтенстарн", - неловко сказал мальчик. - И вот... - Он перевернул монетку. На другой стороне было число десять, а под ним колосок.
Пассажир смотрел, приподняв голову от подушки.
- По-нятно... Говоришь, на сдачу?
- Я ей положил несколько пятнадчиков, а она два обратно подвинула. Говорит: "Мне лишнего не надо"... Я сперва и не посмотрел. А потом гляжу: один - просто пятнадчик, а второй - вот...
- По-нятно...
Мальчик досадливо сдвинул брови.
- Я так и думал, что вы не удивитесь.
- Почему?
- Догадался... Это ваша, да? Возьмите. - Он положил монетку на одеяло. - Вы вчера уронили, а буфетчица подхватила. Нахальная такая... А сегодня отдала, не разглядела, что не простая пятнашка...
Пассажир приподнялся, оперся локтями. На небритом подбородке блестели седые волоски.
- Господи, с чего ты взял, что это моя? Ничего я не ронял! Честное слово! - Он будто даже испугался. Потом сказал медленнее: - Не ронял и не бросал...
- Значит, буфетчица? Пойти отдать ей?
- Не вздумай! Это... твоя. Бери и храни. Все получилось, как надо.
- Ничего я не понимаю...
- Потом поймешь, - буркнул Пассажир и сел. И вдруг, несмотря на морщины и седину, лицо его обрело мальчишечье выражение. Заискрились глаза. Он очень похоже на мальчика оттянул нижнюю губу и щелкнул ей. И коротко засмеялся.
Тогда засмеялся и мальчик:
- Вы все придумываете. Это ваша монетка. Вы поэтому и написали про нее в повести.
- Да клянусь тебе...
- Но не бывает же таких совпадений!
- Бывают, - важно сказал Пассажир. - На совпадениях. друг мой, много чего держится в этом мире... Совпадения, падения, попадания... А такие монеты в этом краю встречаются не столь уж редко. Начеканено их было немало.
Мальчик нерешительно взял монетку с одеяла. Подышал на нее, вытер о рубашку, рассеянно процарапал ребром тыльную сторону ладони. Тонкая заусеница оставила на смуглой коже волосяной белый след. Мальчик подумал, нарисовал таким же способом якорь и скрещенные шпаги: словно татуировку наметил. Потом стер рисунок помусоленным мизинцем. Потянулся к губе, взглянул на Пассажира, быстро опустил руку...
"Кобург" опять причалил и затих.
Пассажир сказал:
- Давай-ка я поднимусь. А потом, если хочешь, поговорим еще на эти наши темы...
На пароходе вдруг проснулось радио. Динамик на верхней палубе поскрипел и объявил, что "в силу технических причин пароход задержится у пристани Веха до четырнадцати ноль-ноль. Экипаж приносит пассажирам свои извинения". Потом динамик покашлял и добавил неофициально:
- Машина-то, сами понимаете, товарищи, времен Фультона...
Пассажир глянул в окно и предложил:
- А пойдем-ка, друг мой, прогуляемся. А?.. Что за Веха, на каком пути веха...
Мальчик взял с крючка свою синюю кепчонку с надписью "Речфлот". Сердито усмехнулся:
- Не "Речфлот", а "Речстой". Когда я домой попаду? Там уже, наверно, всесоюзный розыск объявлен.
Они сошли на пологий берег. Дорога с песчаной колеей между редких сосен вывела их на сельскую улицу с бревенчатыми домами и палисадниками. Было безлюдно. В конце улицы белела обшарпанная церковь с голым каркасом на месте купола. Там суетились вороны.
Среди этой деревенской старины нелепо и вызывающе торчала квадратная бетонная постройка с витринами до самой земли. С трубчатыми стеклянными буквами "Парикмахерская". На прозрачной двери висел допотопный амбарный замок.
Пассажир и мальчик остановились перед стеклом, как перед зеркалом. Мальчик встретился глазами с отражением Пассажира. Тот улыбнулся:
- Ну и как? Нравимся мы себе?
Мальчик повел плечами: чему тут нравиться или не нравиться? Обыкновенный пацан, обыкновенный старый дядька... Впрочем, Пассажир сейчас не казался очень старым. Он побрился, расчесал свой старомодный пробор, держался подчеркнуто прямо. И морщин будто стало меньше, и глаза сделались как-то острее, прицельнее. Несовременная парусиновая куртка - длинная, с обтянутыми той же материей пуговицами - сидела на Пассажире ладно, словно китель отставного флотского офицера...
- Ты все о чем-то о своем думаешь, - заметил Пассажир. - Тревожишься, что домой опаздываешь. Да?
- Ага. Это само собой... А еще я о другом... тревожусь.
- О чем же?
- О вчерашнем. О Гальке.
- Ну... и что же тебя беспокоит? - тихо спросил Пассажир.
- А он... может, правда ушел с капитан-командором?
- Возможно, - охотно сказал Пассажир.
- Но... они же были враги... Ну, старинная была война, враги могли уважать друг друга, только все-таки...
- Они были не враги, а лишь противники. Волею обстоятельств. Потом обстоятельства изменились...
- Ладно. А что этот командор в нем такого нашел? В Гальке-то... - неловко сказал мальчик. И стал чесать левым кедом правую ногу. - Чего такого, чтобы вместе идти?
- Видишь ли... - Пассажир взял мальчика за плечо, и они медленно пошли вдоль улицы. - Если принять ту версию, что Галька ушел из форта с командиром монитора... А тебе ведь этого хочется, верно?
Мальчик кивнул. Точнее, опустил голову и не поднял.
- ...Тогда логично предположить и другое: Красс не был тем, за кого себя выдавал...
Мальчик по-птичьи, сбоку, быстро глянул на Пассажира. Тот сказал:
- Тогда вся история повернется по-иному... Если он был Командором.
- Как это?.. Ну да, был. Ну и...
- Подожди. Я не о его офицерском звании... Бытовала легенда о Командоре. О человеке, который ходит по свету и собирает неприкаянных детей. И не просто детей, а таких, как Галька, со странностями...
- Койво?
- Да... Именно им чаще других неуютно и одиноко в нашей жизни. Потому что они опередили время... Так говорил Командор. говорил, что они - дети другой эпохи, когда все станет по-иному. Тогда, в будущем, каждый сможет летать, причем стремительно - на миллионы километров за миг. Люди смогут разговаривать друг с другом на любом расстоянии и, значит, всегда быть вместе. Не будет одиноких. Никто не сможет лишить другого свободы, потому что человек станет легко разрывать все оковы - и природные, и сделанные руками... И у каждого будет добрый дом во Вселенной, куда можно возвратиться с дороги... Это не мечта, а просто будущее. Ведь все на счете меняется, развивается, появляются и у людей новые способности... Только способность к одиночеству не появится никогда, потому что одиночество и вражда противны человеческой сути... Но до тех времен еще далеко, а мальчики и девочки со странными свойствами своей природы и души нет-нет да и появляются среди людей. Как первые ростки. Их надо сохранить... Это длинная легенда, не меньше, чем о Реттерхальме. А я рассказываю очень коротко...
Мальчик серьезно сказал:
- Если все было так, то это хороший конец. Для Гальки... Но ведь это уже совсем сказка.
- Как знать... Может быть, такие ребята ничуть не странные, а самые нормальные. Может быть, наоборот, мир нынешних людей - странный, уродливый и не дает каждому открыть свойства своей души... Это не я говорю, это опять же мысли Командора...
Мальчик вдруг насупился:
- Это не только Командор говорит, а многие. У нас знакомый есть, дядя Валера, папин друг, дак он тоже... А папа отвечает, что это... как это? А, "философия для субботних вечеров". А в другое время, говорит, работать надо.
- Что ж, папа тоже прав.
- Беспокоится он, наверное, - вздохнул мальчик. - Куда я подевался...
Пассажир опять взял его за плечо.
- Смотри-ка, здесь автостанция.
Они только что обошли церковь. Позади нее была площадка с навесом, на площадке урчали два автобуса. В алтарном закруглении церкви желтела новая некрашеная дверь с табличкой "Кассы".
Пассажир и Мальчик вошли. По-церковному светились узкие решетчатые окна. Было пусто. "Кассами" оказалось одно окошечко, к тому же закрытое. Рядом с ним висело расписание рейсов и схема путей. Мальчик остановился, закинув голову.
- Поглядите! Отсюда автобус ходит до Черемховска! Только три часа идет! И билет всего рубль тридцать!.. Я поеду!
- Ну, что ж... - Пассажир, кажется, обрадовался за мальчика. - Так, наверно, и в самом деле правильно... Но смотри: отходит он в восемь вечера. Приедешь ты совсем поздно.
- А пароходом? Вообще неизвестно когда!.. Тут хоть точно.
- А денег на билет хватит?
- У меня же мелочи полный карман! Да еще бумажный рубль где-то... Вот он!
- А что будешь делать до вечера? Развлечений никаких, место незнакомое...
- Ну и хорошо, что незнакомое. Поброжу вокруг. Может, никогда бы в жизни в эту Веху не попал, а тут... интересно же. Я люблю новые места.
Пассажир сам купил мальчику билет. Постучал в окошко, сказал сонной девице:
- Один до Черемховска, пожалуйста... Позвольте, а почему рубль шестьдесят, когда в прейскуранте рубль тридцать?.. Какая еще предварительная продажа, если...
- Да ладно, - быстрым шепотом перебил его мальчик. - Пусть... - Он боялся остаться без билета.
- Ну и порядки, - проворчал Пассажир.
Мальчик сунул билет в нагрудный карман рубашки.
- Спасибо.
_________________________________________________________________
* монитор - класс кораблей морского флота