"Памяти В.И.Ульянова (Н.Ленина)". 1870-1924
XII. Ленин - провидец
Нет ни одной области, к которой самым близким образом не подошел бы В.И. и в которой он не сказал бы чего-либо пророческого. Переберите важнейшие темы: Ленин и рабочий, Ленин и крестьянин, Ленин и каждая кухарка, которая должна, по его мнению, научиться управлять государством, Ленин и молодежь, Ленин и работница, Ленин и Красная Армия, Ленин и советское государство, Ленин и народное образование, Ленин и дети, Ленин и профсоюзы, Ленин и Парижская Коммуна и т.д. Все эти темы обогатил В.И., в каждой из этих областей он сказал свое новое слово, на каждую из этих тем можно (и должно) написать целую книгу. Во всех этих областях В.И. был провидцем.
Никто не относился так отрицательно к громким словам, как В.И., и он первый запротестовал бы, если бы его назвали пророком и ясновидцем. Да, это затасканное слово и действительно мало подходит к облику В.И. Но все же нельзя не изумляться тому, сколько подлинного предвидения проявил В.И. По видимому, это так и бывает: когда на рубеже двух эпох родится человек, которого мозг и сердце воплощают все, что есть лучшего и передового во всем человечестве, в передовом его классе, в данном случае - в рабочем классе, то он сам этого не замечает, и, как нечто самое обыкновенное, разбрасывает вокруг себя предсказания, а изумленное человечество смотрит и видит, как мало-помалу исполняется то, что он предсказал.
Возьмите вопрос: пролетариат и крестьянство, соотношение классов в революции, разве то, что сказал на этот счет В.И., не есть настоящее пророчество? Если в 90-х годах предсказать основное соотношение, основную координацию двух великих классов: крестьянства и рабочих в великой стране, обнимающей 150 миллионов населения, если это предсказать и если это исполняется точка в точку, разве это не есть великое историческое предвидение?. Если мы возьмем его идею гегемонии пролетариата, - разве мы не увидим, что он пронес эту идею через три революции, пропагандировал ее четверть века? А кто же теперь не видит, что это была не выдумка литератора, а предвидение великого ума? Когда В.И. в 1914 г. сказал о превращении империалистической войны в гражданскую, разве это не было великим пророчеством, великим предвидением? Когда это было сказано в 1914 г. в первый раз, то нельзя было найти, пожалуй, даже десятка человек во всем мире, которые бы этому поверили. Даже в нашей собственной партии нельзя было их найти: почти все считали, что это революционное увлечение, и только.
В 1894 г. В.И. написал свое первое крупное произведение, задержанное царской цензурой и опубликованное только несколько месяцев тому назад: "Что такое друзья народа?" Ему было тогда только 25 лет, он был молодым революционером, только что появившимся на арене, молодым орленком с неотросшими еще крыльями. Рабочий класс был тогда еще слаб, партии не было; и вот Ильич в конце этой книги бросает пророческие слова: "Когда передовые представители его (рабочего класса) усвоят идеи научного социализма, идею об исторической роли русского рабочего, когда эти идеи получат широкое распространение и среди рабочих создадутся прочные организации.., тогда русский рабочий, поднявшись во главе демократических элементов, свалит абсолютизм и поведет русский пролетариат (рядом с пролетариатом всех стран) прямой дорогой открытой политической борьбы к победоносной коммунистической революции"
.
Это говорилось в 1894 г., 30 лет тому назад, в годы неслыханной царистской реакции. Разве это не великое предвидение? В.И. в течение 30 лет дальнейшей своей деятельности только и делал, что развивал эту одну маленькую фразу, которая содержит великие идеи. Когда посмотришь на это, то хочется сказать. что в 1894 г. В.И. уже, в сущности говоря, оформился вполне и что дальнейшая деятельность В.И. была направлена только на то, чтобы понести в массу то, что им было высказано уже в 1894 году.
Ленин многое предвидел, во что еще немногие верили, что несколько лет тому назад казалось невероятным и что, тем не менее, станет вскоре совершившимся фактом. То же относится и к Европейскому Союзу Советских республик, в который верили и верят немногие, но который, неизбежно, станет реальностью - и притом скоро.
XIII. Ленин, как человек и товарищ
Ленин умел не только говорить с рабочими, но умел и слушать их. Это великое искусство слушать других, которым далеко не все обладают. Гораздо больше на свете таких людей, которые умеют говорить, чем тех, которые умеют по настоящему слушать. В.И.принадлежал к последним. Именно поэтому он, как никто другой, сумел, как губка, впитать в себя все то, что есть здорового и реального в жизни рабочего класса. Он умел это делать во всех положениях: и в 1905 г. во время первого СПБ совета рабочих депутатов, когда он, сидя на хорах Вольного экономического общества, прислушивался к словам рабочих и работниц, впитывал в себя каждое их слово. Он умел это делать и на массовых собраниях, сидя на ступеньках среди рабочих, разговаривая с ними и прислушиваясь к каждому их слову. Он умел из нескольких слов составить себе целую картину. И в моменты, когда на нас улюлюкали и подготовляли погром в редакции «Правды», а он был принужден прятаться на случайных квартирах, он умел, поговорив со случайно встреченной пожилой работницей или кухаркой, уяснить себе, как у нее преломляется буржуазная травля и что ее отталкивает от большевизма. Он умел в недели своих скитаний, в июльские дни около Сестрорецка, прячась в шалаше, у стога сена, выспрашивать у приютившей его рабочей семьи и составить себе ясное понятие о том, как живет рабочая семья.
У него была настоящая, живая, действительная любовь к каждому данному труженику, - к конкретному маляру, который красил дом в Горках, к сапожнику, который шил ему сапоги, к кухарке-латышке, готовившей ему обед, к каждому встреченному на пути труженику, - со всеми его сильными и слабыми сторонами. Как правильно и великолепно сказала Надежда Константиновна: «сердце его горячо билось для каждого труженика».
Не было человека более простого, более ясного, более человечного, чем тов.Ленин. Всюду и везде он был одинаков. Я видел тов.Ленина в тюрьме в Галиции. В начале войны т.Ленин был арестован в Галиции австрийским правительством по обвинению ни больше ни меньше, как в шпионаже. Его сочли военным шпионом и посадили в тюрьму в деревне Новый Тарг, недалеко от Кракова. Он сидел в тюрьме несколько дней, и мы его там посещали. Он сразу стал душой общества в этой тюрьме. Там сидело некоторое количество крестьян за недоимки, несколько уголовных и т.п. Все они сошлись на том, что сделали тов.Ленина чем-то в роде старосты, и он с величайшей готовностью отправлялся под конвоем начальства покупать махорку для всей этой компании. В то же время он разъяснял арестованным галицийские законы, которые он изучал по книжкам, чтобы помочь галицийским крестьянам выбраться из этой долговой ямы. Его галицийские мужики сразу полюбили за бодрость духа, за силу воли, за готовность помочь, за ласку простому человеку. И так было всюду, куда попадал В.И.
Сила воли у него была необычайная. Она не оставляла его и во время болезни до самых последних дней. Ряд эпизодов свидетельствует об этом. Рассказать о них не настало еще время… Он продолжал шутить, смеяться, напевать в такие трагические минуты, когда каждый другой на его месте способен был бы только плакать…
Как человека, его знало меньшее количество людей. Но кто знал его, тот никогда не забудет. В.И. любил природу во всех ее видах и проявлениях. Этот величайший мыслитель умел резвиться, как хороший комсомолец. Он был первый запевала на любой прогулке, первый конькобежец в нашей компании, лучший велосипедист, прекрасный турист, лучше всех лазал на снежные горы, любил охоту, был первый подстрекатель купаться в ледяных горных речках Галиции, умел смеяться с заражающим весельем, насвистывать, петь.
Он, на плечах у которого была такая великая работа и величайшая ответственность, работал в последние годы так, как будто он родился председателем Совнаркома, руководителем Коминтерна, как будто он всегда управлял величайшим государством, а не был голодным эмигрантом, живущим на чердаках, тюремным сидельцем и ссыльным. Вся машина управления партией и государством шла в его руках настолько плавно, как все это делается мимоходом. И это – в такие годы, как 1918, 1919. И в самые тяжелые минуты, когда Деникин подходил к Орлу, когда у нас в нескольких верстах от Петрограда был враг, когда утром убили Урицкого, а вечером стреляли в него самого, когда косили целые полки на фронтах, когда мы не умели еще обращаться с оружием, когда история громоздила на каждом нашем шагу препятствия, - с каждым таким препятствием он становился еще спокойнее, еще сдержаннее, и еще плавнее шла у него машина. Он сам не спал по ночам, но если вам приходилось проводить ночь в соседней комнате, то на утро В.И. беспокоился о том, что вы плохо спали, делая вид, будто он сам проспал всю ночь отлично. Так работал и жил этот человек.
XIV. Похороны Ленина. Заветы Ильича
Признают, что таких похорон, как похороны В.И. не было еще в истории человечества. Миллион человек в Москве пришли проводить его в 25-градусную стужу. Во всей России, во всем Союзе Советских Республик, во всем мире было то же самое. Я слышал недавно рассказ вернувшегося из-за границы т. Лозовского, который был в этот момент в Париже. Самая большая демонстрация, какую парижские рабочие видели за последние 25 лет, была в связи со смертью В.И. Такой же траур и плач женщин рабочего класса, такой же траур и плач детишек, как у нас, на родине Ильича. Так было в Париже, так было в Христиании, так было в Италии, так было во всем мире. Всюду, где есть рабочие, где есть сознательные крестьяне, где люди сидят в тюрьмах за рабочее дело, где есть угнетенные национальности, которые поднимаются на новую борьбу, всюду день этих похорон стал величайшим трауром по В.И. Более величавого движения не видел мир, чем то, которое мы видели собственными глазами в Москве в течение шести дней и ночей.
Мы знаем из рассказов рабочих, как эти дни преломились в жизни рабочих. Когда мы, все члены Центрального Комитета и ближайшие ученики В.И., ни о чем другом не думали в эти дни, кроме как о могиле В.И. – это понятно. Но оказывается, что в Москве, да, вероятно, и в нашем городе, были сотни и тысячи рабочих семейств, которые в эти дни не думали даже об обеде. Вся жизнь шла кверху дном. Я слышал рассказ одного рабочего, у которого жена ярая меньшевичка. Она все три дня простояла у гроба В.И., забросив все хозяйство. Я думаю, что это не единичный случай. Смерть В.И. заставила признать его величие даже тех, которые до сих пор не признавали правоты его дела. Его смерть сама по себе стала величайшим событием в жизни нашей страны. Я думаю, что меня нисколько не обманывает чувство, говорящее мне, что вся Россия, вся страна почувствовала себя по-новому после смерти В.И. Какой-то рубеж положен между Россией до смерти В.И. и Россией после его смерти.
Все мы, вся наша партия, все рабочие, должны бережно изучать наследство, которое нам оставил т. Ленин. На это надо отдать годы. Каждый из нас должен изучить важнейшие сочинения В.И. На нас ложится неслыханно большая ответственность. Мы не должны расплескать тот ценный сосуд, который имеется в нашем распоряжении, мы не должны промотать того великого наследства, которое оставил нам Ильич. Мы под знаменем Ильича должны бороться с нашими врагами, чтобы они не только встречали всегда лес штыков и винтовок, но чтобы они встретили нас вооруженных железной волей победить званием ленинизма. Мы должны исполнить заветы Ильича и довести до конца то великое дело, которое он нам оставил. Это и будет лучшим памятником Ильичу. Честно послужить делу Коминтерна – значит послужить великим идеалам Ильича.
Мы не должны позволить хотя бы маленькой трещине расколоть основной отряд Коминтерна, освобождающего человечество, - РКП. Наследие мы получили такое, какого никогда не получала ни одна партия. Мы богатейшие наследники в мире. Наша армия достойна победы. Нет более великой армии, чем армия коммунаров, которую возглавлял В.И. Эта армия утерев слезу по усопшем великом учителе, сказала: «теперь за работу, теперь мы готовимся выполнять на деле заветы В.И.»
Давайте прежде всего, изучать Ленина и, изучив его, давайте проводить в жизнь его заветы. Помните, что величайшим счастьем для каждого из нас является тот факт, что мы являемся современниками В.И., что мы работали с ним, что мы дышали с ним одним воздухом, что мы учились у этого великого мастера, у этого замечательного человека, который родился для того, чтобы стать рубежом в истории человечества, чтобы стать знаменосцем, вождем не только рабочего класса и крестьян нашей страны, но и всего мира