На фото: 1. Народная артистка Фаина Георгиевна Раневская. 2. Ф.Раневская в 1929 г.    
   
    Фаиной Георгиевной Раневской (Фельдман) восхищались миллионы телезрителей и огромное количество театралов. Ее колоритные персонажи вызывали смех даже у самых закоренелых меланхоликов. Но мало кто знал, как одинока была эта выдающаяся женщина, и что часто смех ее звучит через невидимые миру слезы...

"Дочь небогатого нефтепромышленника"

   Родилась будущая знаменитая актриса в 1896 году в Таганроге, в весьма богатой и известной семье. Широко известна фраза самой Раневской по этому поводу: "Я дочь небогатого нефтепромышленника". Отец ее был крупным торговцем, фабрикантом, владельцем собственного парохода, обладал довольно значительным состоянием. Мать будущей актрисы - тонкая, ранимая натура, страстная поклонница Чехова и Толстого, мучительно переживала их смерть (вплоть до болезни и депрессии). Юная Фаина унаследовала от матери и ранимую натуру, и любовь к этим великим классикам (хотя больше всего - нежно и трогательно-мучительно - она любила А.С.Пушкина).

На фото: "Деревья умирают стоя". 1966 г.

   В записях актрисы есть горькие строки, рассказывающие о ее знакомстве с творчеством Чехова. "На коленях матери - газета: "...вчера в Баденвейлере скончался А.П.Чехов". В газете фотография человека с добрым лицом. Бегу искать книгу А.П.Чехова. Нахожу, начинаю читать. Мне попалась "Скучная история".
Я схватила книжку, побежала в сад, прочитала всю. Закрыла книжку. И на этом кончилось мое детство. Я поняла все об одиночестве человека..."

И это одиночество будет преследовать Раневскую  всю жизнь, как будто она сама превратилась  в чеховскую героиню... Даже псевдоним Фаины Георгиевны имеет отношение к Чехову. Фаина была без ума от его пьесы "Вишневый сад". Однажды она возвращалась домой с одним поклонником. Вдруг из ее сумочки выпали деньги, их подхватил ветер, а она засмеялась и сказала: "Как красиво они летят!" Ее спутник тогда заметил: "Вы совсем как Раневская". Так и осталась за ней эта фамилия, став ее творческим псевдонимом, а позднее официальной фамилией. Хотя сама актриса часто отшучивалась: "Раневской я стала прежде всего потому, что все роняла..."

 На фото: "Сомов и другие". Анна Сомова - Ф.Раневкая, Лидия - Л.Орлова. 1954 г.

   Возможно, доля правды в этой шутке и была. Вот как Фаина Георгиевна один свой театральный провал. "Первый сезон в Крыму, я играю в пьесе Сумбатова Прелестницу, соблазняющую юного красавца. Действие происходит в горах Кавказа. Я стою на горе и говорю противно-нежным голосом: "Шаги мои легче пуха, я умею скользить, как змея..." После этих слов мне удалось свалить декорацию, изображавшую гору, и больно ушибить партнера. В публике смех, партнер, стеная, угрожает оторвать мне голову. Придя домой, я дала себе слово уйти со сцены".

   К счастью это слово Раневская не сдержала и со сцены не ушла, подарив миллионам зрителей свои незабываемые роли. Правда, путь к славе для нее был довольно трудным. В 1915 году она приехала в Москву - поступать в театральную школу. Но ни в одну из них ее не приняли, "из-за отсутствия способностей". И Раневская начинает свои долгие мытарства - она скитается с разными театральными труппами по городам необъятной страны, переживающей глобальнейшие потрясения - войны, революции, разруху, голод.

На фото: "Дядюшкин сон". Ф.Раневская - Марья Александровна. 1964 г.

 Но с самого начала ее актерской биографии учителям и партнерам по сцене было ясно, что появилась великая актриса. В одном из спектаклей Раневская должна была играть с великим актером Илларионом Петровичем Певцовым, которого она считала своим учителем. Фаина попросила дать ей совет - как провести сцену, если в ней нет ни одного ее слова. Певцов ответил: "А ты крепко люби меня, и все, что со мной происходит, должно тебя волновать, тревожить". Раневская написала в своих заметках: "И я любила его так крепко, как он попросил. И когда спектакль был кончен, я громко плакала, мучаясь его судьбой, и никакие утешения моих подружек не могли меня успокоить. Тогда побежали к Певцову за советом. 

   Добрый Певцов пришел в гримерную и спросил меня:
   - Что с тобой?
   - Я так любила, я так любила Вас весь вечер, - выдохнула я рыдая...
   - Милые барышни, вспомните меня потом - она будет настоящей актрисой..."
   Пророческие слова учителя сбылись, и Раневская действительно стала великой актрисой, умевшей даже в маленьком эпизоде раскрыть драму и боль героини. Особенно ее талант мастера маленькой роли раскрылся в кино, в котором она начала сниматься почти в 40 лет...

"Муля, не нервируй меня"

   В 1930-х годах Раневская оседает в Москве. Начинающий кинорежиссер Михаил Ромм приглашает ее сняться в своей первой картине "Пышка". Так начался многолетний роман выдающейся актрисы с кинематографом. Все помнят ее реплики и роли в кино - и домработница в "Весне" с ее знаменитым: "Красота - это страшная сила", и злая Мачеха из "Золушки": Эх, маловато королевство, разгуляться негде", и мамаша в "Свадьбе": "Ты, сударь, говори, да не заговаривайся!", и колоритная Леля из "Подкидыша" с легендарным: "Муля, не нервируй меня" и т.д. Кстати, эта фраза, давшая Раневской всенародное признание и известность, всю жизнь преследовала актрису. 

На фото: В гримерной театра имени Моссовета

   Однажды в Ташкенте, в эвакуации, Раневская прогуливалась с Анной Ахматовой, с которой ее связывала многолетняя дружба. И. как во всех городах Советского Союза, за актрисой бегали толпы детей и кричали: "Муля, не нервируй меня!" Вот как об этом рассказала сама актриса: "Это очень надоедало, мешало слушать Ахматову. К тому же я остро ненавидела роль, которая дала мне популярность. Я сказала об этом Анне Андреевне. "Сжала руки под темной вуалью, - продекламировала она. - Это тоже мои Мули". Я закричала: "Не кощунствуйте!"

   Тем не менее нам самим кажутся кощунственными некоторые слова Раневской о себе. Очень больно читать, например, такие слова гениальной актрисы: "Я убила в себе червя тщеславия в одно мгновение, когда подумала, что у меня не будет ни славы Чаплина, ни славы Шаляпина, раз у меня нет их гения. И тут же успокоилась. Но когда ругнут - чуть ли не плачу. А похвалят - рада, но не больше, чем вкусному пирожному, не больше".

   Да, она была такой - очень скромной, ранимой, трепетной. Особенно по отношению к тем, кому поклонялась. А поклонялась она многим - Ахматовой, Пастернаку, Волошину, Цветаевой, Арсению Тарковскому, Любови Орловой и многим другим.

   Правда, многие из ее друзей и учителей часто становились объектами  для шуток. Той же Любови Орловой, с которой Раневскую связывала нежнейшая дружба и многолетняя совместная работа в театре и в кино, частенько доставалось от острого языка актрисы. "Шкаф Любови Петровны Орловой так забит нарядами - говорила Раневская, - что моль, живущая в нем, никак не может научиться летать!"

   Язвительность и умение четко парировать острой репликой любую фразу были визитной карточкой Раневской. Не случайно именно ей приписывают авторство множества анекдотов, гуляющих по стране. Потому как в любой ситуации находила она нечто комическое и могла сказать каламбур, который повторяют изустно до сих пор. Например, вот такой перл Раневской.

  Однажды она поскользнулась на улице и упала. Навстречу ей шел какой-то незнакомый мужчина. "Поднимите меня! - попросила Раневская. - Народные артистки на дороге не валяются..."

Одиночество за кадром

   И никто не знал, что эта язвительная и остроумная женщина пишет по ночам в своих записках: "День кончился. Еще один напрасно прожитый день никому не нужной моей жизни". Или: "Если бы я вела дневник, я бы каждый день записывала фразу "Какая смертная тоска...". "Если у тебя есть человек, которому можно рассказать сны, то ты не имеешь права считать себя одинокой. Мне некому теперь рассказывать сон". "Моя жизнь: одиночество, одиночество, одиночество до конца дней..."

   "Если бы на планете страдал хоть один человек, одно животное - и тогда я была бы несчастной, как и теперь"...
   И чувство обделенности от того, что многое она не доиграла, не сказала, что талант ее не реализован полностью: "Кто бы знал, как я была несчастна в этой проклятой жизни со всеми моими талантами". Или еще одна горькая запись: "В актерской жизни нужно везение. Больше, чем в любой другой, актер зависим, выбирать роли ему не дано. Я сыграла сотую часть того, что могла. Вообще я не считаю, что у меня счастливая актерская судьба... Тоскую о не сыгранных ролях. Слово "играть" я не признаю. Прожить еще несколько жизней..."

   Но все эти тяжелые мысли, тоска, ощущение вселенского одиночества оставались за кадром. Она снималась, играла в театре, и никто не подозревал об ее истинных мыслях. Она была такой, какой ее привыкли видеть окружающие за много лет - энергичной, остроумной, склонной к шутке и мистификации. Василий Ливанов, с которым Раневская озвучивала знаменитый мультфильм "Малыш и Карлсон", рассказывал об одном интересном эпизоде. Фаина Георгиевна не любила "деятелей телевизионных искусств", и в пику им она сама придумала некоторые фразы, которых не было в сценарии. Помните, Карлсон беседует с фрекен Бок, и та говорит ему: "Сейчас приедут с телевидения, а Вы, к сожалению, не привидение?" А Карлсон отвечает: "Но я же умный, красивый, в меру упитанный мужчина в самом расцвете лет!" -  "Но на телевидении этого добра навалом!" И тут следует придуманная Раневской фраза с закамуфлированной шпилькой против телевизионщиков: "Ну я же еще и талантливый!" Или еще один укол Раневской в адрес мастеров телеискусств: "По телевизору показывают жуликов... Ну чем я хуже?!"

   Такой она и осталась в нашей памяти - остроумной и веселой, умевшей рассмешить любого. Потому что, как настоящий талантливый человек, она никогда не показывала миру свои слезы...

Наталья Трубинова. "Тайны ХХ века"