По лесам и рощам
А. М. Рыжиков
Родственное чувство
Утверждают, что дикие звери, особенно волки, нападают на людей. Другие же считают, что звери нападают на человека только при защите своих детенышей или обороняясь. Второе мнение более близко к истине. Правда, бывают случаи нападения волков на людей. Но это происходило давным-давно, когда волков было много и охота на них была очень трудна. В наши дни волки очень трусливы и убегают от человека, стоит им лишь его учуять. Даже если в логове остаются волчата, мать-волчиха убегает, не решаясь защищать их от человека. В этом я убедился однажды сам.
Произошло это километрах в ста от столицы, недалеко от Александрова. Здесь, в глухих хвойных и лиственных лесах, прости-рающихся до самой Волги, водится множество диких зверей: медведей, волков, рысей. В этих лесах есть особо глухое место — урочище Шумара, где волки устраивают свои логова.
Шумара окружена с трех сторон большим моховым болотом, с четвертой ее стороны тянется канава, давно вырытая для стока
болотных вод. Берега канавы заросли крупным кустарником из ольхи, ивняка, бузины, а на ее дне лежат подмытые водой пни и зияют глубокие ямы.
Чтобы добраться до канавы, мне пришлось пройти мелкий, частый осинник. У края канавы я оглянулся вокруг, и на другой ее стороне в нескольких шагах от себя увидел вдруг большую серую собаку. Она стояла, оскалив зубы, готовая броситься на меня. Я опешил, но не испугался, думая, что это охотничья собака. Однако пристально посмотрев на нее, я заметил, что у нее черные концы ушей и черные продольные полоски на передних ногах. Это была не собака, а матерый волк. Я испугался.
Между тем волк завыл, защелкал зубами и прыгнул в мою сторону. Почти инстинктивно я схватил корзинку с грибами и кинул ее в волка. Грибы рассыпались, полетели во все стороны.
Волк взвизгнул и, круто повернувшись, скрылся в лесу.
Конечно, я обрадовался, что так легко избавился от серого хищника, и начал было собирать грибы в корзину. Едва я успел поднять два-три гриба, как услыхал вблизи себя какой-то шорох. Взглянув по его направлению, я увидел под корягой вывороченного ветром дерева четырех волчат. Они сидели на задних лапках и сердито глядели на меня.
Стоило мне протянуть к ним руку, как они проворно спрятались под корягой. Впрочем, одного из них мне удалось схватить за ногу и вытащить из логова, хотя он больно укусил мне руку.
Завернув волчонка в плащ и сунув его в корзину, я вылез из канавы и, опасаясь, как бы не вернулась волчица, пошел быстрым шагом к проселочной дороге.
Придя домой, я пустил волчонка в деревянный сарай с земляным полом, где помещался щенок Бобик. При виде нового жильца Бобик, ласкаясь, подбежал было к волчонку с намерением поиграть с ним, но тот мгновенно вцепился своими острыми зубками ему в ухо. Бобик жалобно заскулил, бросился ко мне, а волчонок тем временем скрылся за поленницей дров и так и не показывался до вечера. Уходя из сарая, я положил рядом с поленницей два маленьких кусочка сырого мяса, а Бобика взял с собой. Придя в сарай на другой день, я глазам своим не поверил: земляной пол сарая возле его тесовых стенок был весь изрыт. Прилежно поработал здесь мой пленник! Но убежать ему так и не удалось. Я нашел его в углу сарая забившимся в пустой бочонок. Увидев меня, он злобно заворчал, а его глаза светились, как два горящих уголька.
В нашем городе был зверинец. Посоветовавшись с директором зверинца, я отнес туда волчонка. Его пустили в волчью клетку. Ста-рая волчица сразу набросилась на него, но тут же отпрыгнула назад: она почуяла своего родича.
А волчонок прижался к стенке клетки, не пытаясь подойти ни к волчице, ни к корму, положенному в клетку. В таком положении зве-рей оставили на ночь.
Наутро же все увидели волчицу, лежащую посредине клетки, и около нее здорового веселого волчонка. Родственное чувство победило.
А. Рыжиков. 1961