Одна из пятисот. Женщина и профессия
...Ныне в народном хозяйстве женщины составляют около половины от общего числа рабочих, инженеров и служащих. Больше половины обучающихся в высших и средних специальных учебных заведениях - студентки. И уж ни для кого не секрет, что ведущая роль в просвещении и здравоохранении принадлежит именно женщинам. Словом, нет такой отрасли науки и техники, где бы плодотворно не трудились советские женщины. И все мы хорошо понимаем, что право свободной творческой деятельности женщины в нашей стране получили только благодаря завоеваниям Великого Октября.
Место "слабого пола". В царской России, где доступ к высшему образованию был вообще затруднен, женщины подвергались особой дискриминации. "Доступ на кафедры наших университетов закрыт для женщин, каковы бы ни были их способности и познания" - такую резолюцию наложил президент Петербургской Академии наук великий князь Константин на просьбу о предоставлении работы в России "русской королеве математики", как называли на Западе С. В. Ковалевскую, и она была вынуждена уехать за границу, чтобы защитить докторскую диссертацию.
Судьбы замечательных русских женщин-ученых, сумевших пробиться сквозь все преграды в науку, подтверждают, с какими неимоверными трудностями была связана для них научная деятельность.
Даже на женские Бестужевские курсы, открывшиеся в 1878 году в столице России, которые давали естественнонаучное и историко-филологическое образование, можно было поступить, лишь испросив разрешение родителей или мужа. В 1883 году был специально введен университетский устав, по которому женщинам вообще запрещалось поступление в университеты.
Только под воздействием грозных событий первой русской революции царское правительство было вынуждено дать согласие на организацию в Петербурге Высших женских политехнических курсов - первого высшего учебного заведения, где женщины обрели наконец возможность получить инженерное образование. Первый прием слушательниц состоялся в январе 1906 года. А при втором приеме, уже в сентябре, на электромеханический факультет курсов поступила 20-летняя Надежда Дмитриевна Гончарова, которая первая из женщин в нашей стране стала инженером в области турбостроения. Она была принята без экзаменов как окончившая с отличием частную гимназию с математическим уклоном.
Альма-матер. Следует отметить, что Высшие женские политехнические курсы были платные, их слушательницы вносили за обучение 125 руб. в год - сумму по тем временам немалую. От этой платы никто не освобождался. Стипендий не было. А в результате большинство слушательниц, особенно приезжих, постоянно недоедали и были вынуждены перебиваться случайными заработками.
В этом учебном заведении подготовка специалистов проходила на трех факультетах: общем (в 1908 году произошло его разделение на два факультета - архитектурный и инженерно-строительный), электромеханическом и химическом. Полный курс обучения был рассчитан на 5 лет. Учебные программы отличались крайней перегруженностью. Впрочем, этот недостаток был характерен для всех технических вузов России.
Само преподавание велось по так называемой предметной системе, позволявшей студенткам свободно посещать лекции и сдавать экзамены в последовательности по своему выбору. Система, надо сказать, оказалась непривычной для вчерашних гимназисток, и быстро приспособиться к ней удавалось далеко не каждой.
Курсы размещались, а вернее, ютились в четырех квартирах частного дома № 68/2 по Загородному проспекту, напротив Технологического института. Несмотря на то, что здесь преподавали прогрессивные ученые с мировым именем, горячие поборники высшего женского технического образования, профессора Г. П. Передерий, В. П. Вологдин, Б. Л. Розинг, В. Ф. Миткевич, М. А. Шателен, А. А. Байков, А. Е. Порай-Кошиц, Е. В. Тарле и другие, причем большинство совершенно безвозмездно, наладить полноценный учебный процесс оказалось очень сложно. Ведь приспособить эти квартиры под аудитории для чтения лекций было невозможно - комнаты с низким потолком, в них нельзя установить скамейки для слушательниц, место для лектора выкраивалось чудом.
Бесчисленные трудности и лишения, с которыми постоянно сталкивались студентки, а также многопредметность и слабая материально-техническая база нового учебного заведения стали причиной того, что лишь очень небольшая часть слушательниц оканчивала Политехнические курсы своевременно. Обычно продолжительность обучения достигала 8-10 лет и более.
В мае 1912 года состоялся первый выпуск. Он был совсем небольшим - всего три слушательницы защитили дипломные работы: А. И. Соколова-Маренина и А. Ф. Ничипуренко окончили электромеханический факультет, а А. А. Иваницкая - химический. Заметим: Гончаровой среди них не было.
В 1915 году Высшие женские политехнические курсы были переименованы в Петроградский женский политехнический институт. Всего до Октября было выпущено около 70 женщин-инженеров, хотя к началу 1917 года число слушательниц превысило полторы тысячи человек.
Грянула Великая Октябрьская социалистическая революция... 2 августа 1918 года СНК РСФСР утвердил декрет "О правилах приема в высшие учебные заведения", который широко открыл двери вузов для всех граждан, достигших 16 лет, без различия пола. Декрет отменял вступительные экзамены и плату за обучение, вводил государственную стипендию для особо нуждающихся. В канун второй годовщины Октября В. И. Ленин писал: "За два года советская власть в одной из самых отсталых стран Европы сделала для освобождения женщины, для равенства ее с "сильным полом" столько, сколько за 130 лет не сделали все вместе передовые, просвещенные, "демократические" республики всего мира" (Ленин В. И. ПСС, т. 39, с. 287). Тогда же, в 1918 году, бывшие курсы были вторично переименованы - во 2-й Петроградский политехнический институт.
В 1920 году с целью улучшения качества подготовки инженеров Советское правительство принимает решение об объединении однотипных учебных заведений, а спустя четыре года, в июле 1924 года, был закрыт и 2-й Ленинградский политехнический институт. Его слушательницы перешли в другие высшие учебные заведения Ленинграда, в основном в Политехнический институт имени М. И. Калинина. В итоге первое в нашей стране и единственное в мире высшее техническое учебное заведение, созданное специально для подготовки инженеров из числа женщин, просуществовало немногим более 18 лет. В нем получили высшее образование 500 женщин, подавляющее число - в годы Советской власти.
Студентка-инженер. Но вернемся к Надежде Гончаровой, которая, поступив на высшие женские политехнические курсы, проявила незаурядные способности. Будучи еще студенткой, она занимала должность техника, а позднее - инженера, успешно сочетая учебу с работой. Это был редчайший, быть может, даже единственный для того времени случай, когда студентка была приглашена на штатную инженерную должность. Дело в том, что вплоть до 1915 года окончившим курсы дипломы не выдавались, звание инженера им не присваивалось, а вручалось лишь свидетельство, которое никаких прав не давало.
Любопытно, что когда в 1908 году Надежда Гончарова вместе со своей сокурсницей Верой Бибиковой проходила практику на электростанции "Гелиос" (ныне [1987] 2-я Ленинградская ГРЭС), то, прежде чем допустить девушек на производственную территорию, от каждой из них потребовали расписку следующего содержания: "В случае моей гибели от несчастного случая в смерти моей прошу никого не винить". Заметим, что подобного рода послания оставляли дуэлянты перед тем, как свести между собою счеты.
Такую же расписку потребовали от Гончаровой и в 1910 году, когда она прибыла для прохождения практики на Петербургскую трамвайную станцию. Там одновременно с ней работали 23 студента из политехнического и электротехнического институтов. Однако выполненная ею схема обмотки статора генератора "Броун-Бовери" была признана лучшей - эта работа оказалась единственной, принятой без единого замечания. В результате Гончарову оформили на должность техника. В ее обязанности входили приемка и испытание каменного угля для котельной местной электростанции, поступающего в угольную гавань Кронштадта из Англии. В 1914 году Гончарову назначили инженером на завод "Экономайзер", где она проработала по ноябрь 1918 года.
Чем только не приходилось заниматься Надежде Гончаровой в период учебы!.. Она входила в состав комиссии, которой была поручена приемка турбоагрегата мощностью 5 тыс. кВт, изготовленного фирмой "Броун-Бовери" для Петербургской трамвайной станции; ей пришлось самостоятельно разрабатывать схему осветительной электропроводки в огромном здании сената; участвовать в предварительных и окончательных испытаниях турбинных установок в больнице имени Петра Великого (ныне [1987]- больница имени И. И. Мечникова)...
Семья. Между тем биография родителей Н. Д. Гончаровой не давала особых оснований для ее технического будущего. Одним из ее предков был русский писатель И. А. Гончаров, автор "Обломова" и "Обыкновенной истории". Ее мать, Екатерина Трофимовна, окончила фельдшерские курсы. Ее отец, Дмитрий Александрович, учился на медицинском факультете Казанского университета. Он окончил Симбирскую гимназию, причем в числе его одноклассников был Александр Ульянов. Их сближало единство взглядов - оба находились под влиянием идей революционного народничества. Д. А. Гончаров часто бывал в семье Ульяновых, знал родителей, сестер и братьев Александра, в том числе и Владимира Ульянова. После окончания гимназии жизненные пути Дмитрия и Александра разошлись, но в конце 1889 года Д. А. Гончаров, работавший тогда фельдшером под Самарой в селе Тростянка, вновь сближается с семьей Ульяновых, которые отдыхали в нескольких верстах - на хуторе Алакаевка. "Виделся Владимир Ильич и с Д. А. Гончаровым, студентом-медиком, исключенным в 1887 году из Казанского университета за участие в демонстрации, - писала в 1926 году Мария Ильинична Ульянова. - Гончаров не принадлежал в то время ни к какой политической партии, но настроен был очень радикально. К Владимиру Ильичу он относился с огромным уважением".
Благодаря неустанным усилиям Марии Александровны Ульяновой, которая принимала живое участие в судьбе семьи Гончаровых, Д. А. Гончарову в 1892 году удалось получить разрешение на сдачу экстерном экзаменов при Киевском университете на звание земского врача. Экзамены он блистательно выдержал и получил диплом I степени.
Когда Надежда Гончарова узнала из газет об открытии Высших женских политехнических курсов в Петербурге и решила поступить на них, Дмитрий Александрович одобрил ее решение. Он видел, что дочь еще с детства проявляла глубокий интерес к математике и технике.
И вот 1918 год, Самарская губерния. Д. А. Гончаров заболевает сыпным тифом и 2 декабря умирает. Надежда Гончарова оставляет Петроград и приезжает в Самарскую губернию, где остались без всяких средств к существованию ее престарелая мать и 20-летняя младшая сестра Зинаида. Она поступает учителем физики в местную школу II ступени и ведет большую общественную работу.
Апрель 1920 года. Гончарова, участвуя в бригаде по борьбе с эпидемией сыпного тифа, сама заражается этой опаснейшей болезнью. С большим трудом ее удается спасти.
Первая турбина. В ноябре 1920 года Н. Д. Гончарова получила из Петрограда письмо с предложением завершить учебу в институте и в декабре возвращается в город на Неве, возобновив занятия в группе ускоренного выпуска 2-го Петроградского политехнического института. "Жизнь приучила меня к самостоятельности, - вспоминала позднее она, - выработала способность преодолевать трудности и не опускать руки в тяжелых случаях жизни". Весной 1921 года из голодающего Поволжья приехали в Петроград ее мать, сестра, и Надежда Дмитриевна переходит на обычный курс обучения, сочетая учебу с работой. (Кстати, Зинаида Дмитриевна пошла по стопам старшей сестры и в 1921 году поступила во 2-й Петроградский политехнический институт, на инженерно-строительный факультет.)
Лишь в декабре 1923 года Н. Д. Гончарова смогла защитить дипломный проект на тему "Электрические станции на подмосковном угле с передачей энергии с места углеразработки до города Тулы". Защита прошла успешно, и ей присвоили звание инженера-механика.
После окончания института Гончарова решила поступить на работу на Петроградский металлический завод, однако начальник паротурбинного цеха категорически воспротивился этому - ведь в числе инженерно-технического персонала этого крупнейшего в стране предприятия женщин не было вообще. Отказались принимать ее и другие цехи и отделы. В течение двух месяцев в дирекции обсуждался столь беспрецедентный вопрос.
Только благодаря поддержке Ивана Николаевича Вознесенского, являвшегося профессором Политехнического института имени М. И. Калинина и одновременно возглавлявшего конструкторское бюро паровых и водяных турбин на Металлическом заводе, Гончарову наконец приняли и то с двухмесячным испытательным сроком (испытательный срок для всех инженерно-технических работников, принимаемых на завод, составлял один месяц). В итоге Гончарова была зачислена в КБ паровых и водяных турбин, недавно созданное на предприятии.
Осенью 1923 года на Металлическом заводе приступили к разработке и изготовлению первой советской горизонтальной радиально-осевой гидротурбины по отечественным чертежам. Хотя мощность ее была совсем небольшой, всего 370 кВт, конструкторам и производственникам предстояло выдержать ответственный экзамен, поскольку никакого опыта в области гидротурбостроения у нас не было, ведь в царской России гидротурбины вообще не изготовлялись.
Расчет лопаток, направляющего аппарата и рабочего колеса, а также составление рабочих чертежей гидротурбины были поручены Гончаровой, и недавняя выпускница института блестяще справилась с делом. Ведущий специалист по гидромашиностроению И. Н. Вознесенский, впоследствии член-корреспондент АН СССР, под руководством которого Н. Д. Гончарова выполняла все конструкторские расчеты, дал исключительно высокую оценку работе молодого специалиста.
23 сентября 1924 года, когда сборка гидротурбины в цехе заканчивалась, Нева вышла из берегов и вода начала заливать цех. Во время наводнения около собиравшейся турбины неотлучно находились И. Н. Вознесенский и Н. Д. Гончарова.
Постепенно вода отступила. Турбину погрузили на три крестьянские подводы, запряженные лошадьми, и отправили на Московский вокзал, а оттуда доставили на станцию Окуловка Новгородской области. Там первую советскую гидротурбину установили на Окуловской бумажной фабрике (ныне [1987] - Окуловский целлюлозно-бумажный комбинат),где она надежно проработала несколько десятилетий.
В последующие годы Гончарова была старшим инженером, руководителем турбинной группы объединения "Котлотурбина", а с 1940 года - начальником турбинного отдела. При ее непосредственном участии на электростанциях были введены в эксплуатацию миллионы киловатт электрических мощностей.
В конце своей жизни Н. Д. Гончарова писала: "Цель, поставленная мною перед собой в ранней юности, достигнута. Жизнь прожита не напрасно. Она была посвящена борьбе за право женщины на труд инженера, а затем была посвящена инженерной деятельности, которая приносила мне огромное удовлетворение".
Валерий Исаев,
доцент Ленинградского политехнического института имени М. И. Калинина
(Журнал "Техника - молодежи", 3/1987)